"Владимир Тендряков. Не ко двору" - читать интересную книгу автора

По санному первопутку, провожаемая наставлениями матери: "Ты про
Варвару-то не забудь, обскажи про нее, она его подбивает" - и коротким
замечанием отца: "Что ж, попробуй",- Стеша отправилась на попутной подводе в
райком комсомола.
Кабинет комсомольского секретаря был не только чист и уютен, в нем
чувствовалась женская рука хозяйки. Цветы на подоконниках были не
официальные кабинетные цветы, чахлые и поломанные, удобренные торчащими
окурками, а пышные, высокие, вываливающие буйную зелень за край горшков. Под
томиками сочинений Сталина подстелена белая салфеточка, рядом с казенным
чернильным прибором - фарфоровая безделушка: заяц с черными бусинками глаз.
Сама хозяйка, секретарь райкома Нина Глазычева, пышноволосая, с
длинными тонкими пальцами белых рук, на молодом лице меж бровей какая-то
решительная, начальственная складочка, предложила Стеше стул негромко и
вежливо:
- Садитесь. Я вас слушаю.
Стеша начала рассказывать, крепилась, крепилась и не выдержала
участливых глаз секретаря, расплакалась, Нина торопливо налила в стакан
воды, но тоном мягкого приказа произнесла:
- Продолжайте.
- Родители мои ему не нравятся почему-то. "Уходи, говорит, из дому,
забудь родителей, буду с тобой жить".
- Родителей забыть?.. Так, так, слушаю.
- А ведь ребенок будет. Считанные дни донашиваю. Сами посудите - из
дому-то родного на казенную квартиру, у обоих ни кола ни двора... Да и
няньку нужно нанимать... Председатель нашего колхоза настраивает его: "Брось
жену..." Зачем это ей понадобилось, ума не приложу. Завидует чему-то...-
Стеша сквозь слезы горестно смотрела на фарфорового зайчонка.
- Бе-зо-бразие! - Толстый карандаш в тонких прозрачных пальцах
комсомольского секретаря сделал решительный росчерк на бумаге.
Да и как не возмущаться? Пришел человек за помощью, не может сдержать
слез от горя, лицо худое, пятнистое, платье обтягивает огромный живот...
Ведь мать будущая! Бросить в таком положении! Ужасно!
- Очень хорошо, что вы пришли. Не плачьте, не волнуйтесь, все уладим.
Соловейков Федор! Лучший бригадир в МТС! Непостижимо!
Как больную, осторожно под локоть проводила секретарь райкома Стешу. Та
плакала и от горя, и от того, что на нее глядят так жалостливо, и, быть
может, от благодарности.
- Спасибо вам. Человеческое слово только от вас услышала. Заплеванная
хожу по селу.
- Бе-зо-бразие! В наше время и такая дикость! Все сделаем, все, что
можем. Прошу вас, успокойтесь, товарищ Соловейкова.
Оставшись одна, Нина Глазычева сразу же подошла к телефону.
- МТС дайте!.. Секретаря комсомольской организации... Журавлев, ты?..
Сейчас вместе с Соловейковым - ко мне!.. Все бросайте, слышать ничего не
хочу! Жду! - Она резко опустила на телефон трубку.- Безобразие!
Нина Глазычева считала Федора Соловейкова виноватым уже только за то,
что тот втоптал в грязь самые чистые из человеческих отношений - любовь, за
одно это можно считать преступником перед комсомольской совестью! А он еще
бросил жену беременной!..
Сама Нина вот уже два года переписывалась с одним лейтенантом, служащим