"Владимир Тендряков. Находка" - читать интересную книгу автора

глядел на синие сумерки.
Из окна на синий снег упал теплый невесомый пласт света. И Трофим,
чувствуя каждый неподатливый сустав в теле, встал. Занесенная нога не попала
на ступеньку, и он сорвался лицом вниз, успел подумать: "Беда, ее
придавлю..."
На лавке уже лежало приготовленное чистое исподнее. Анисим ждал - жена
истопит баню, позовет его, а пока вздул лампу, стал пристраиваться с книгой.
В зимние бесконечные вечера на лесном кордоне очумеешь от тишины и
скуки - до ближайшего соседа три километра, до Пахомовской избы-читальни,
куда наезжала кинопередвижка,- пять. Книги стали стариковской страстишкой
лесника. Любил читать про все, что не похоже на знакомую жизнь,- про
мушкетеров, про моря, про корабли, про страны с пальмами.
Анисим услышал, как что-то упало на крыльце, подумал на жену:
"Непутная. Оставила бадейку на пороге, сама же и наткнулась". Но долгая
тишина после этого насторожила: "Чтой-то с ней? Не зашиблась ли?" Поднялся
из-за стола.
В голубеющих снежных сумерках, растянувшись через все ступеньки, лежал
на крыльце рослый человек.
- Эй! Кто ты?
Анисим перевернул гостя, увидел заросшее густой щетиной лицо, черные
провалы глазниц и не узнал.
- Кого занесла нечистая сила?.. Без памяти... Ну-кось.
Подхватил под мышки, потащил в дом. И уж в избе, при свете, не по лицу,
разбойно заросшему, а по плащу признал Трофима.
Вошла жена, неся в охапке какой-то узел:
- Глянь, что на крыльце...
И осеклась, увидев на полу, в распахнутом мокром плаще, задравшего
каторжный подбородок человека.
- Трофим с пути сбился,- сообщил Анисим.- Образ людской совсем потерял.
И тогда она заглянула внутрь одеяла и ахнула:
- Ребеночек!.. Он принес... Мертвенький, кажись!..
Через три дня рыбаки, умыкнувшие лодку Анисима, перевозили Трофима
через озеро.
Он сидел у самой кормы, на его отощавшей, порезанной во время бритья
физиономии, в глубоких складках таилось что-то особое, каменное, пугающее
всех.
Трофим сумрачно молчал, а рыбаки с удивлением и робостью косились на
него.

* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *


1


Вот он и дома...
Почему-то вспоминается Трофиму Мирон Крохалев, мужик из их деревни...
Два брата Крохалевы, Матвей и Мирон, после смерти отца стали жить
каждый своим домом. Поделили, как люди: тебе кобыла - мне корова, тебе телка
- мне жеребчик, вплоть до горшков и ухватов, иконы с божницы пополам. У