"Владимир Тендряков. Чудотворная" - читать интересную книгу автора

первым нырнет? Васька Орехов в своей канареечной рубахе, но без штанов
смущенно стоял в стороне, похлопывал себя по лиловым коленкам.
Родька подбежал, бросил с размаху картуз на землю.
- Топчетесь? Небось, мурашки едят?
- Сам-то, поди, только с разгону храбрый, - ответил Венька.
- Эх!
Родька скинул пиджак, рывком через голову стащил рубаху, сел на землю,
принялся с усилием снимать с ноги мокрый сапог.
- Эх, вы! Ушли и не сказались...
Но тут он заметил, что Пашка Горбунов, слепо щурясь, сделал шаг от
воды. Венька Лупцов, впившись в грудь Родьки черными, настороженно
заблестевшими глазами, привстал у одежды. У Васьки же удивленно, кругло,
глупо открылся рот.
Полустянутый сапог выскользнул из рук; только тут почувствовал Родька
висящий на шее крест.
Первым опомнился Венька. Он насмешливо сощурился, показал мелкие,
плотные, как горошины в стручке, зубы, спросил:
- Ты для храбрости повесил это или как?
От бросившейся в голову крови зашумело в ушах, перед затуманенными
глазами по рыжему лугу поплыло расплывчатое пятно, желтое, под цвет
Васькиной рубахи.
Родька не помнил, как вскочил на ноги. Ковыляя на полустянутом сапоге,
он двинулся к Веньке. Васька Орехов, стоявший все еще с открытым ртом, в
одной рубахе, без штанов, взглянул в Родькино лицо, зайцем прыгнул в
сторону. Родька увидел, как вытянулась подвижная Венькина физиономия, как в
черных глазах заметалась какая-то искорка. Венька не успел подняться. Родька
ударил его с размаху прямо в испуганные черные глаза.
- За что? - крикнул тот, падая на спину.
Родька шагнул, запнулся о полустянутый сапог, упал прямо на Веньку,
вцепился в него.
Васька Орехов, не отрывая округлившихся глаз от дерущихся, принялся,
путаясь и оступаясь, натягивать штаны. Пашка Горбунов бросился к ним, стал
хватать длинными цепкими руками за голые плечи.
- Сдурел, Родька, сдурел! Что он тебе сделал?
Вырвавшись из рук Пашки, Родька не поднимая головы, как-то странно
горбатясь, подхватил с земли свой пиджак и рубаху, почти бегом, волоча
ненатянутый сапог, заковылял прочь.
Никто из ребят не стал его догонять. Стояли на берегу озерца, глядели
вслед. Венька Лупцов вытирал кулаком кровь под носом.
Шелковый шнурочек у медного крестика был прочен. Родька рвал его с
остервенением, не чувствуя, как врезается он в шею. Наконец разорвал, бросил
крест в сторону.


11

До сих пор весь мир для него делился на три части: дом, улица, школа.
Дома противно. Бабка теперь куска хлеба не даст, если не перекрестишь
лба.
На улице тоже не показывайся. Венька Лупцов с Пашкой и Васькой уже,