"Владимир Тендряков. Чудотворная" - читать интересную книгу автора

покида-аешь!"
Проводила, тут-то и стала задумываться: вернется ли, на фронт ведь
уехал, ребенок будет, старая мать - по дому только помощница, вдруг да
придется куковать соломенной вдовой? Вернуть бы! Если б можно, на
четвереньках через леса, реки, города поползла к нему. Как помочь?! Чем?!
Сиди обливайся холодным потом при мысли, что все быстро так кончилось...
Кончилось?! Нет, нельзя этого допустить! Что-то надо делать!.. Старая
Грачиха видела все, не переставая твердила:
- Хватит казниться. Сохнешь да кровь портишь без толку. Молись лучше.
Молись! Забыла господа-то. Гордыня заела. За свою гордыню такие ли муки
мученические терпеть будешь!
Что-то надо делать Варваре. Страхи одолевают. Может, и в самом деле
права мать: никакой другой помощи не придумаешь. Тогда-то впервые Варвара
стала вечерами непослушными от волнений и тревоги губами молить шепотом:
"Помоги, господи!"
Молитвы ли помогли, само ли по себе должно так случиться, вернулся
Степан после демобилизации. Те же бабьи ресницы, та же ловкая походочка,
только без прихрамывания, а глаза, не в пример прежнему, холоднее, и песенку
с лукавинкой не вспоминал: "Распрямись ты, рожь..."
Напуганная, ослабевшая от вечных страхов, Варвара тайком просила:
"Помоги, господи! Смятенная душа ныне у Степана, успокой его, верни мне его
ласку". Но Степан не успокаивался, раздраженно ворчал:
- Скука здесь. Того и гляди, шерстью обрастешь.
Потом неожиданно сорвался, укатил в город, поступил на мебельную
фабрику, пообещав, что, как только устроится, вызовет к себе Варвару с
Родькой.
Кто знает, как бы повернулась жизнь, если б Степан прочно остался дома.
Была бы семья, как у всех, - без ущербинки. Есть муж и отец, хозяин и опора,
с ним и заботы пополам и любая беда в полбеды. Какой там страх перед
завтрашним днем, когда рядом крепкое мужское плечо: знай живи, и бога
ворошить незачем!
Но Степан уехал, и нет твердой надежды, что вернется. Одна опора в
семейных делах для Варвары - старая Грачиха, А та сама на себя не надеется,
все у бога помощи ищет, что ни день, то долбит: "Молись! Молись! Кроме как у
господа, ни у кого помощи не найдешь. Он всемогущ!.."
И Варвара по вечерам стояла на коленях, кланялась углу, уставленному
иконами:
- Помоги, господи! Мать божья, заступница, не обойди милостью своей. Не
загулял бы Степан-то на стороне. Не позарился бы на городскую, крашеную и
пудреную...
Какая там перебежала Варваре дорогу, крашеная иль некрашеная, но Степан
домой больше не вернулся. Сначала высылал деньги и скупые письма, потом
только деньги, да и те с перебоями.
Случилась самая большая беда., большей быть не может. Казалось, раз так
вышло, чего уж дальше бояться - скинь страх, оглянись трезво вокруг. Но
напугана жизнью Варвара.
Родька непоседой растет, день-деньской на реке пропадает. Страшно,
вдруг да случится грех - утонет... Сохрани, господь!
Учительница Прасковья Петровна на него жалуется: уроки-де плохо
готовит... Страшно, вдруг да вахлак вахлаком вырастет. Образумь, господь,