"Родольф Тёпфер. Библиотека моего дяди" - читать интересную книгу автора

Что делать? Навести порядок, все исправить, поставить на место?
Невозможно: содеянное зло было слишком велико. Сочинить какую-нибудь басню?
Только что, когда дело коснулось майского жука, я убедился, что это не так
просто. Покаяться? ни за что на свете! Пришлось бы сознаться, что я влюблен,
и я уже видел, как при малейшем подозрении в подобной безнравственности, вся
стыдливость г-на Ратена ударит ему в голову, и он уничтожит меня одним
взглядом.

Я принял решение вернуться в свою комнату, запереть за собой дверь и
приняться за учение с большим, чем когда-либо, рвением, как для того, чтобы
отогнать мой навязчивый страх, так и для того, чтобы изменить о себе мнение
г-"а Ратена. Он, бесспорно, будет доволен моей нравственностью, если я
представлю ему обильную порцию тщательно выполненных уроков, написанных
хорошим почерком и говоривших об отменном прилежании. Однако день клонился н
вечеру, и я решил отложить на несколько минут мой уход, чтобы в темноте
ускользнуть от взглядов узника, когда мне придется снова пройти по крыше.
Я воспользовался этими минутами, чтобы удовлетворить свое любопытство.
После недолгих поисков я нашел ее портрет; он был приставлен лицом к стене;
я приподнял его и поднес поближе к свету.
Портрет был почти закончен. Юная мисс сидела в грациозной позе рядом с
отцом, и ее нежная ручка небрежно покоилась на шее красивого спаньеля.
Древние буки бросали тень на эту сцену, а в просвете между деревьями, высоко
над морем, среди зелени газонов виднелся прекрасный замок.
При виде этих изящных черт, одухотворенных трогательным выражением
кротости и печали, мной овладели самые нежные чувства, но я тотчас же
предался горьким сожалениям о том, что я ничто для нее, и что она скоро
уедет. Не отводя от нее очарованного взгляда, я твердил ей: "Почему, почему
ты не моя сестра? Какого нежного и покорного брата ты бы нашла во мне!
Вместе с тобой я бы нежно заботился об этом старике! Как прекрасна зелень
там, где ты!.. Как чудесны были бы пустыни, если бы мы были вместе с
тобой!... Люси!... Моя Люси!... Любимая моя!"
Стемнело. Я с грустью расстался с портретом и мигом очутился в своей
комнате, как раз в ту минуту, когда мне принесли ужин и свечу.

В том состоянии возбуждения, в каком я находился, я не чувствовал ни
голода, ни желания спать; я хотел лишь поскорей засесть за работу, чтобы
представить г-ну Ратену - в какой бы момент он меня ни застал - явные
доказательства моего трудолюбия и полного исправления.
После Цезаря Вергилий; после Вергилия Бурдон *; после Бурдона три
страницы сочинения; после трех страниц... я заснул.
______________
* После занятий историей и литературой Жюль взялся за математику;
Луи-Пьер-Мари Бурдон (1779 - 1854) - французский математик, автор учебника.

Я был очень удивлен, когда на рассвете меня разбудил чей-то голос,
громко распевавший псалмы. Я прислушался..., это был узник. Он продолжал
петь уже несколько тише и наконец умолк. Это благочестивое занятие почти
изменило мое мнение о нем в лучшую сторону. "Вы хорошо поработали этой
ночью?... - спросил он меня после некоторого молчания.
- Вы так поете каждое утро? - перебил я его.