"Родольф Тёпфер. Библиотека моего дяди" - читать интересную книгу автора

Я вернулся на свой пост менее поспешно, чем покинул его и совершил
большую сшибку: я пропустил слова, каждое из которых было для меня бесценно.
"...Какой любезный мальчик! Так он знает английский язык?
- Очень хорошо. Обычно он служит мне толмачом в переговорах с вашими
соотечественниками... Славный юноша! Жаль, что ему не суждено стать
художником, это так бы ответило его склонностям и дарованиям..."
Живописец встал. "Я хочу вам показать... - продолжал он, - вот! Это
эскиз, который он однажды набросал из моего окна... взгляните: озеро, часть
здания тюрьмы... истрепанная шляпа, вывешенная, чтобы прохожие бросали в нее
милостыню, напоминает о несчастном узнике, для которого эта прекрасная
природа невидима.
- Отличная композиция! - сказала она, - и сколько в ней чувства!... Но
зачем подавляют склонность, столь ярко выраженную?
- Это его опекуны: они хотят сделать из него юриста.
- Опекуны!... Значит он сирота?
- С давних пор. Кроме старого дяди, который взял на себя заботу о его
воспитании, у него никого нет.
- Бедное дитя!" - промолвила молодая англичанка голосом, полным
сочувствия.
Ее слова опьянили меня. Она меня пожалела; этого было достаточно, чтобы
я возгордился тем, что я сирота, и самое большое горе моей жизни
превратилось для меня в блаженство.
О как бы я хотел еще задержать на себе ее внимание! Но вместо этого
высшего счастья она переменила предмет разговора, и я узнал из нескольких
слов, что через неделю она возвращается в Англию. Что будет со мной, когда я
останусь с глазу на глаз с г-ном Ратеном? Я предался безутешной печали.
"Англия! чудесная страна, к которой плывут корабли! Свежая зелень
берегов, тенистые парки, куда приходят юные мисс развеять свою грусть!... А
здесь ничего не чарует моих глаз, здесь все так немило!" И я равнодушно
смотрел на озеро.
"Когда она будет далеко отсюда... Когда ее увидят другие страны! Когда
в полуденный час она будет ехать по пыльным дорогам, глядя на зеленые
деревья, на луга... о почему не будет меня ни на этих лугах, ни под этими
деревьями?... Юная мисс, вы уезжаете? Ах, почему я не держу под уздцы ее
лошадей, и мне не грозит опасность быть ими растоптанным? Она бы испугалась
за меня, она бы опять пожалела меня!" Мне казалось, что без ее сочувствия не
стоило и жить.
Сеанс закончился. Все время думая о ней, я с жадным нетерпением ожидал,
когда портрет появится в галерее; но наступил вечер, а портрета все не было,
и следующие дни прошли в таком же бесплодном ожидании. И вот, очутившись
однажды у окна, я не смог устоять перед желанием проникнуть в мастерскую
живописца, чтобы разглядеть черты той, которая царила в моем сердце.
Читатель видел, какая за этим последовала катастрофа, и как я оказался среди
всех разрушений, погруженный в раздумье. Я продолжаю свой рассказ.
На этот раз я отчетливо сознавал, что погиб безвозвратно. Мало того,
что я повинен во лжи и в порче Эльзевира, я вдобавок взломал дверь, читал
запрещенные книги, убежал из своего заключения, вылез на крышу, учинил
разгром в мастерской живописца, повалил манекен, продырявил картину!...
Ужасная цепь преступлений, первое звено которой держал в своих руках г-н
Ратен, а именно - мой беспричинный смех.