"Тициано Терцани. Еще один круг на карусели " - читать интересную книгу автора

восточной медицине и восточному оккультизму; обо всем этом он написал
несколько книг, переведенных на многие языки.
Из Нью-Йорка, еще в период химиотерапии, я отправил ему электронное
письмо, чтобы поведать "сенсацию" о себе и о том, что я предпринимаю,
спросить совета насчет того, что делать потом, чтобы восстановиться,
укрепить иммунную систему и воспользоваться всем ценным из методик Дэна. Ох,
лучше бы я ему не писал! Несколько часов спустя ответ мерцал на моем
мониторе - что за безумие отдать себя в руки "палачей в белых халатах"! Они
будут пытаться уничтожить рак ядами, но заодно отравят и меня. Конечно, это
вопрос жизни и смерти, но и о качестве жизни "потом" тоже нужно подумать!
Все что угодно, только не химиотерапия; я должен немедленно прекратить
гробить свой организм, потому что ущерб от этих процедур наносится печени и
крови и я стану инвалидом. Как только я посмел проделать это все, не
посоветовавшись с ним, Дэном? Как я вообще мог, проведя столько времени в
Азии, довериться "этой дерьмовой западной медицине"?
Что же предлагал Дэн? По его словам, я должен был немедленно
договориться о телефонной беседе с одной прорицательницей, великой
целительницей, способной "увидеть" все даже на расстоянии. "За тридцать лет
странствий по Азии в поисках духовных учителей и великих целителей, от Индии
до Китая и Тибета, я не встречал никого, кто бы даже отдаленно приблизился к
могуществу и глубине прозрения этой женщины, - писал Дэн. - Ты сам
убедишься... а потом, если захочешь узнать больше о том, что твои друзья из
Онкологического центра творят со своими пациентами, почитай..." И далее
перечислялась целая библиотечка; многое из этого мне уже было известно. А
также приводились адреса некоторых сайтов, на которых я могу найти истории,
обличающие мою, к тому времени уже полюбившуюся больницу.
Послание Дэна не произвело на меня впечатления. Я знал, будто между
Онкологическим центром и крупными фармацевтическими предприятиями существует
некий сговор, отчего в клинике упорно отвергают любые альтернативные способы
лечения, невыгодные фармацевтическим компаниям. Я читал, что когда-то во
главе больницы, занимающейся лечением раковых больных, непонятно каким
образом оказался человек, связанный с табачной промышленностью, той самой,
которая сама способствует распространению рака. Но это не меняло моей
убежденности в том, что ставка на Онкологический центр - лучший вариант.
Я уверен: если бы я обратился к этой женщине, это был бы интересный
опыт. Она бы "увидела" мое внутреннее "я" с его семью слоями и разноцветной
аурой вокруг тела; она бы заставила меня "мыслить позитивно" и участвовать в
собственном "излечении". И все такое прочее, о чем в Центре не желали и
слышать.
В общем, если бы у меня была, к примеру, скарлатина или сенная
лихорадка, я бы ей позвонил, хотя бы потому, что у нее было исключительно
подходящее для ясновидящей имя. Ее звали Санта Кьярецца - Святая Ясность.
Я знал, что сделал правильный выбор, но понимал, что медицина, которой
я доверился как науке, а не магии, потому что она опирается на физику, а не
на метафизику, на разум и опыт, а не на интуицию, что эта медицина не может
проникнуть за пределы видимого, увидеть то, что кроется за фактами, то, что
воспринимается чувствами. И в этом научном подходе виделся некий пробел,
что-то вроде логической прорехи. Я все больше убеждался, что за миром вещей
существует нечто, ускользающее из сетей науки. Что-то очень важное, может
быть, куда важнее всего остального.