"Эндрю Тернбулл. Скотт Фицджеральд ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

нее отекали ноги. Она возлагала большие надежды на сына, которого любила
безумно, как может любить только мать, разочаровавшаяся в муже. Фицджеральд
же стыдился своей матери, ее faux pas[18] и полного отсутствия у нее вкуса.
В качестве образца матери в своем первом романе он выбрал grande dame,[19]
которая тоже эксцентрична, но ее эксцентричность выражается в пристрастии к
мебели из белой кожи, коврам из тигровой шкуры, китайским мопсам и туканам,
которые едят только бананы. Временами Фицджеральду бывало не по себе от
опеки матери, ее настойчивых просьб прилечь отдохнуть, принять ванну. Эти
проявления мелочной опеки тяготили его. У него в комнате она повесила
дощечки с надписями типа: "Мир будет судить о матери главным образом по
тебе".
Менее критично он относился к отцу, который обладал изысканными
манерами и умел хорошо держаться в обществе, - всем тем, чего так
недоставало матери. По воскресеньям, отправляясь на прогулку, Эдвард
Фицджеральд брал трость и надевал серые модные перчатки. Ему очень льстило,
что сын безотчетно подражает ему. Но жизнь не благоволила к Эдварду, неудачи
терзали его душу, он почти все время пребывал в удрученном состоянии и
выглядел старше своих лет. Он старался найти утешение в вине, правда, эта
страсть не владела им всецело.
Фицджеральд любил отца, хотя и не мог уважать его. С другой стороны, он
против собственной воли уважал мать, которая вела хозяйство и не давала дому
пойти прахом, но он не мог заставить себя любить ее. Ни мать, ни отец не
соответствовали его идеалу. Фицджеральду, неистово стремившемуся к
совершенству, нравилось представлять себя найденышем. В "Романтическом
эгоисте", раннем черновом варианте "По эту сторону рая", герой рассказывает
соседям о том, как его нашли на ступеньках крыльца с запиской, в которой
говорилось, что он потомок Стюартов. В рассказе "Отпущение грехов" маленький
мальчик открещивается от своих родителей и Гэтсби - воплощение того, кем бы
Скотт хотел стать, - возник из "его идеального представления о самом себе".
В позднем автобиографическом произведении "Дом автора" Фицджеральд
вспоминает "свою первую детскую любовь к себе, свою веру в то, что он
никогда не умрет, подобно другим людям, и что он не сын своих родителей, а
отпрыск короля, который властвует над всем миром".
Осенью 1909 года, на втором году обучения в школе Сент-Пола,
Фицджеральд начал публиковаться в школьном журнале. Его первое произведение
"Тайна Рэймонда Мортгейджа" свидетельствовало о влиянии Гастона Леру и Анны
Кэтрин Грин,[20] чьи детективные рассказы он поглощал один за другим и
тщательно анализировал. Позднее он вспоминал о той экзальтации, в которую
привел его литературный дебют.
"Никогда не забуду то утро в понедельник, когда должен был выйти номер
с моим рассказом. Еще в субботу я безрезультатно слонялся у издательства и
вывел из себя печатника назойливыми просьбами дать мне хотя бы экземпляр еще
не сброшюрованного номера. В конце концов, я удалился с пустыми руками, едва
сдерживая слезы. До самого понедельника я ходил как потерянный. Когда во
время перемены была доставлена объемистая пачка номеров журнала, я был так
возбужден, что не мог усидеть на месте, и, не переставая, повторял вслух:
"Они здесь! Они здесь!" - чем вызвал всеобщее удивление. Я прочитал свой
рассказ, по крайней мере, раз шесть. Весь день потом я бродил по коридорам,
подсчитывая тех, кто читал его, и задавая вроде бы ничего не значащий
вопрос: "А вы читали этот рассказ?"