"Роберт Асприн, Линн Эбби. Лик Хаоса (Мир воров #5)" - читать интересную книгу автора

это за наркотический бредовый кошмар.
Роксана разбудила Нико, прикоснувшись пальцами к векам и объяснила, что он
теперь стал ее крепостным, ее инструментом - на тот случай, если забудет
вдруг их короткую беседу или визит сюда. Она предупредила его о
непослушании и заставила душу Нико содрогнуться, показав в зеркале своих
глаз, что произойдет с Тамзен и ее подружками, если он даже на минуту
вспомнит о происшедшем в этом доме. (Потом она доставила себе
удовольствие, погладив его обезображенное лицо, чтобы еще раз показать
ему, кто раб, а кто хозяин. Она заставила Нико послужить ей и набралась
сил из его распухшего рта, а затем, посмеиваясь, заставила его забыть об
этом.
Теперь можно отослать нового слугу, который отныне будет ее глазами и
ушами, пребывая при этом в полном неведении, и только в глубинах сознания
дух его будет плакать и биться.
Людям Джагата Роксана велела доставить его к казармам пасынков, и они
подняли обмякшее тело смуглыми руками.
Теперь колдунья могла покинуть этот развращенный город и направиться на
север. Единственным ее желанием было поскорее вернуться туда, где ждали ее
объятия господина и возлюбленного. В дороге она будет оставлять за собой
отчетливый след, чтобы Темпус мог идти за ней, Там, на Стене Чародеев она
будет лежать в высокогорном сиянии вместе с господином и возлюбленным,
довольным дарами, которые она принесла: горстка пасынков, Пеннорожденная и
человек, которому боги дали бессмертие.

* * *

Почти до рассвета пришлось успокаивать пучеглазых, потерявших свои лучшие
корабли. К счастью для всех, бурекская аристократия пользовалась
гостеприимством Кадакитиса и находилась в летнем дворце, а не на кораблях,
когда те вдруг снялись с якорей и, словно живые, сами по себе направились
к центру водоворота, возникшего у входа в гавань.
Крит насупился - ему не следовало сейчас высовываться; Темпус, когда
отыщется, будет недоволен. Но Кадакитис отчаянно нуждался в советчике:
юный Принц предпочел бы поступиться своей имперской спесью ради
"гармоничных отношений с нашими заморскими друзьями".
Никто не мог доказать, что это было не природное бедствие, а нечто иное,
хотя то и дело раздавались слова "промысел божий".
Лишь к утру Крит и Страт смогли оставить это унылое занятие - стоя с
отсутствующим видом, с помощью еле заметных жестов и коротких реплик
подводить Кадакитиса к компромиссу (что было нетрудно, учитывая
матриархальный менталитет бейсибцев).
Криту хотелось напиться до потери сознания. Помогать Гильдии Магов
доказывать собственную невиновность, когда было совершенно очевидно, что
один из них и вызвал шторм - занятие не только противное, но и
непродуктивное. По мнению Крита, недавно избранному Первому Хазарду
следовало выйти вперед и принять от имени Гильдии на себя всю
ответственность за это безобразие. Дождешься от них, предсказывал Стратон,
скорее лягушки начнут падать с неба,
Впрочем, кое-что полезное они сделали: мобилизовали добровольцев и
надоумили дежурного гарнизонного офицера послать нескольких солдат в