"Борис Тихомолов. Кряка (детск.)" - читать интересную книгу автора

кто-то шёпотом проговорил:
- Ну, входи, чего ты? Давай!..
- Нет, ты входи!..
Послышалась возня. Кто-то хихикнул:
- А вы подеритесь!
Председатель посмотрел торжествующе на Замкового, поднялся и, подойдя к
двери, распахнул её во всю ширь. Он ликовал. Крупное лицо его расплылось в
широкой, улыбке, глаза блестели.
- Входите, ребята, входите! В самое что ни на есть время пришли.


ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ДЛЯ "ЗАТРАВКИ"


Несколько дней Овсиенко ходил сам не свой. Общешкольное
пионерско-комсомольское собрание постановило: "Вырастить в этом году сто
двадцать тысяч уток, для чего в летние каникулы создать школьные бригады
из успевающих учеников".
"Из успевающих"? А у него в табеле две двойки! Извёлся бы совсем
мальчишка, да, спасибо, товарищи выручили, пожалели его, что он хоть и
неуравновешенный, но всё-таки хорошо отличился по закупке яиц.
- Ладно, не горюй, - сказали ему ребята. - Мы тебя подтянем. Будешь
утководом.
Только смотри, чтобы всё было, как надо!
- Ну что вы! Честное пионерское!.. - клялся Овсиенко. - Ну вот
нисколечко не подведу!
Из колхоза в школу привезли фанеру, доски, гвозди. Мальчики надели
фартуки, сунули за уши карандаши и превратились в мастеровых.
В школьных мастерских только и слышно было:
"Вжик-вжик!.." Летела стружка из-под рубанков, сыпались душистые опилки.
"Тук-тук!" - вколачивались гвозди. Росла горка ящиков для перевозки
утят, укладывались в ряд кормушки и поилки. Дед Моисеич придирчиво
осматривал готовую продукцию, надевал очки на нос, колупал обкуренными
пальцами щели.
- Это что? - спрашивал он. - Поилка или решето?
Тут же разыскивался виновный, налагалось взыскание: на первый раз
замечание, на второй - лишение фартука, на третий - перевод на подсобные
работы: подметать пол, выносить стружки и опилки.
За хорошую работу присуждался вымпел - голубой флажок, за отличную -
красный.
Обладателями голубых вымпелов были Юра Комаров и Петя Телегин, красного
- Коля Гайдук. Как-то у него всё ладно получалось. Да и не мудрено - отец
его был столяром-краснодеревщиком.
Разжалованный за плохую работу, Серёжа Овсиенко выносил стружки,
подметал пол, подавал гвозди и всё тянулся к пиле или рубанку.
- Дай стругануть разок, - приставал он к Телегину. - Ну, честное
пионерское, я хорошо сделаю!
- Иди, не мешайся! - отмахивался Петя. - Провалял дурака, ну и таскай
вот теперь опилки.
Овсиенко надувал губы, садился в углу на мешок со стружками и ворчал