"Борис Ермилович Тихомолов. Небо в огне (про войну)" - читать интересную книгу автора

что, полки на них уже укомплектованы? Нет? Надо еще ждать самолеты?
Благодарю покорно. Лучше уж пошлите меня на отечественные.
И меня послали на самолет конструкции Ильюшина. Полк располагался под
Москвой.
На вокзале, ожидая пригородного поезда, я вдруг увидел в толпе тщедушную
фигурку знакомого летчика. Протолкался.
- Колька, Бобровский, ты? - Мы обнялись.- Ты куда? В сто сороковой? Да что
ты?! Вот здорово! Значит, вместе.
- А я не один, - смешно морща курносый нос, сказал Бобровский.- Нас
двенадцать человек. Да вот они К нам подошла целая компания. Все из ГВФ.
- Ба-а! Кого я вижу - Витька Кришталь! Салам алейкум, уртак! Ты из
Ташкента? Вот встреча!
Бобровского я знаю по школе. Вместе инструкторили, Виктора - по Ташкенту.
Он летал в санитарной авиации. Тоже маленького роста, худой, изящный, как
девочка.
Поезд остановился у дощатой площадки, окруженной громадными соснами. Мы
сошли молчаливой группой и остановились, чтобы осмотреться. Было тихо,
сумрачно и неуютно. Кое-где вдоль заборов заколоченных дач еще лежали
грязными кучами сугробы снега. Пахло сыростью и хвоей. Тревожно кричали
грачи. Накрапывал дождь.
- Дождь, братцы, хорошая примета!-сказал кто-то.- Потопали, ребята.
Долго шли мимо заборов, мимо сугробов, мимо пахучих сосновых стволов, пока
не уперлись в кирпичную ограду с железными воротами и часовым. Предъявили
документы. Прошли.
Гарнизон. Чистота. Порядок. Красивые здания с высокими окнами. Очевидно,
здесь когда-то был санаторий. Разыскали штаб.
- Ага, новенькие? Хорошо!
Нам выдали талоны на питание, распределили по эскадрильям. Показали наши
койки в общежитии.
- Все! А теперь погуляйте, осмотритесь. Когда будете нужны - позовем.
Гуляем. Осматриваемся. Самое главное, конечно, узнать, где столовая и
какой там распорядок. Где кино. Можно ли ездить в Москву.
День клонится к вечеру. Мне надоело гулять. Меня тянет посмотреть, как
полк готовится к вылету.
- Пошли, ребята.
- Да ну-у-у... Лучше в кино.
Иду один. По широкой мраморной лестнице поднимаюсь на третий этаж. Там, в
большом зале с высоким лепным потолком и громадной люстрой, наше
общежитие. Мой дом. Моя квартира. Здесь располагается офицерский состав
полка. Множество коек, установленных рядами, и одна из них - моя.
Возле высоких дверей останавливаюсь. Осматриваюсь. Налево и направо -
широкий коридор с высокими сводчатыми окнами, завешенными кое-где черной
светомаскировочной бумагой. На паркетном полу натоптанные тропинки. От
крашеных панелей пахнет олифой. Все мне здесь незнакомое, чужое, необжитое.
За дверью слышен гул голосов, выкрики, шелест разрываемой бумаги.
Открываю, вхожу и тут же спотыкаюсь о чье-то распростертое на полу тело.
- Курс - двести семьдесят восемь! - не обращая на меня никакого внимания,
восклицает "тело".- Магнитное склонение - плюс шесть!
Длинноногий старший лейтенант в темно-синей гимнастерке без пояса,
растянувшись на карте, рассчитывает боевой курс. Рядом, стоя на коленях,