"Евгений Максимович Титаренко. На маленьком кусочке Вселенной " - читать интересную книгу автора

- Ой!.. - Прижала к губам ладошку. - Я промокла... - И, отряхивая юбку,
с запоздалым смущением попросила: - Не смотри!
Димка давно промок, но считал, что это не очень важно. Теперь
признался:
- Я тоже...
Ксана тихонько засмеялась.
- Чуть-чуть! - утешила она Димку. - Я сюда шла впереди, а теперь ты иди
впереди.
Спорить не приходилось.

Взяли велосипед у дуба. Вышли на просеку. Димка предложил Ксане
покатать ее. Она заколебалась.
- Только не быстро, ладно? Я еще ни разу не ездила... - И взобралась на
раму неумело: наступив сначала на зубчатое колесо, вместо того чтобы сразу
вспрыгнуть. - Ты не уронишь?
- Вот еще! - сказал Димка. Он, конечно, разогнался бы на полную
скорость, но трава и мягкий грунт сдерживали.
- Если падать, ты на эту сторону падай, где я, - оглянулась на него
Ксана.
- Трусишка ты.
- Вовсе не трусишка. Но лучше падать на ноги, чем головой.
Крепко держась одной рукой за руль, она убрала косу со спины на грудь.
А когда Димка хотел развернуться в обратную сторону, попросила:
- Не надо... - И, уже соскочив на землю, добавила: - В другой раз,
ладно? Мне пора домой... А нужно еще листьев набрать.
Димка потрогал цепь, седло.
- В парк придешь сегодня?
- Нет... - Она повела головой. - Сегодня я не смогу...
Набрали десятка два разных былинок. Димка узнал, что траву для гербария
надо выкапывать с корешком, а цветы выбирать, чтобы ни одного опавшего
лепестка, и лучше целой веточкой: с листьями, со стебельком... Для Димки
наломали тронутых желтизной кленовых веток, чтобы привязал к рулю.
На опушке леса Ксана опять замкнулась.
- Я пойду, ладно?.. Ты подожди, как тогда. А то я уже очень долго...
- Я подожду, - сказал Димка.
- А что я тебе про лес говорила - это я так, навыдумываю всегда... До
свидания, ладно?
- До свидания, Ксана, - ответил Димка.
И так это прозвучало у него, что Димка смутился.

* * *

В понедельник Софья Терентьевна была настроена еще агрессивнее:
разговор, что состоялся неделю назад, она запомнила и недвусмысленно дала
понять, что, поскольку ей запретили вмешиваться в дела классных
руководителей, она оставляет за собой право высказать свое мнение хотя бы
здесь, в канцелярии.
С начала дождей Софья Терентьевна ходила уже не в белом костюмчике, а в
черном платье с белой отделкой на поясе, воротничке и рукавах. Надежда
Филипповна с откровенной завистью подумала, что ей идут эти черно-белые