"Екатерина Ткачева. Я не помню (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Василий Петрович

Василий Петрович - это директор нашего детдома. Отец всех народов.
Нам с ним повезло.
Когда больше не к кому, все бывшие "дети" шли к нему, чтобы спросить
мудрого совета. Вроде как ходят к бабке-гадалке, когда запутаются в жизни.
Да идти-то и в самом деле было не к кому.
Благодаря нам у Василия Петровича вышла не жизнь, а сплошное кино.
Причем препаршивое. Вот кто уверен, что жизнь куда фантастичней любой
выдумки!
Кричать на воспитанников он, придавленный чужими судьбами, попросту не
мог. Однако ровно, смиренно, стоически боролся с бедами, которые вплела
судьба в детдомовские жизни. Он был на удивление сильным человеком, тихий,
седой ВП, вымирающий ныне вид человека-подвижника.
У него, наверное, не память, а какая-то летопись неустроенных судеб.
Вступление в жизнь вроде бы есть, а вот сюжет всегда недоразвит, всегда
обрывается. Кусок рукописи обожжен. Как он все это разгребал?
Как вообще молодому парню могла прийти в голову такая идея: отдать
всего себя борьбе с сиротством?
Но не могли же детдомовцы все свои нескладные жизни повесить на
несчастного Василия Петровича, как зимние пальто в гардероб! Поэтому они не
злоупотребляли походами к отцу-директору. Незачем зря человеку мозги парить.
Он про их будущее и так все знает.
По-змеиному выгнув шею, я вошла в кабинет. Белая голова нашего любимого
директора склонилась над бумагами. Увидел меня, пристально вгляделся в мое
лицо.
- Садись, Оля, - мягко сказал Василий Петрович.- Оля, ты чем-то
занимаешься? - так же тихо спросил он.
- Я живу!
- Где-то работаешь?
- Нет. За прилавком не буду стоять - из принципа. Секретаршей - в
ширинке у начальника - тоже сидеть не нанималась. Я не знаю, кто я и зачем.
Знать бы, откуда, собственно, я такая выпала и куда такую мне себя сунуть.
Василий Петрович переварил сказанное мной, потом произнес:
- Свет надо нести в мир, Оля.
- Я не умею...
- Ты же умная девушка, Оля. Ты и стихи писала.
- Да, умная. Задним умом. А стихи сами писались. Только ничего они не
дают. Я и бросила.
Про Машку я промолчала. Узнав о ней, Василий Петрович не расстроился
бы, нет. И не удивился. Он давно привык к подобному развитию событий.
История с моей брошенной Машкой только подлила бы горечи на дно его души. А
мне так хотелось чем-то похвастаться, порадовать
"папу"! И я решила молчать.
Свет нести... Осветлиться, что ли? Вон, недавно Юльку встретила.
Леди Ю. Решила стать платиновой блондинкой с MTV. Волосы выкрасила, а
глаза остались прежними; в них - собачья преданность любому, кто наденет на
ее шейку поводок.
- Шлюшка? - спросила я ее.