"Вячеслав Куприянов "Сверхсветовик" (КЛФ, ТМ N 08/97)" - читать интересную книгу автора

яшмовые леса и аметистовые горы. Облака так часто затягивали его поле
зрения, что он привык видеть в их белом стане что-то
привлекательно-женское, а сквозь белизну женского тела ему вдруг не
терпелось увидеть скрытые за ним материки, моря, затонувшие корабли.
Он думал, что все женщины белые, темным в них отмечен только вход,
заметный даже у блондинок. А однажды, после полета над Океанией, к нему
вошла абсолютно черная женщина, и он испугался, что не найдет в нее вход, а
потом, когда уже совсем стемнело, изумился, что она осталась плотью и не
слилась с ночью.
Он различал своих наложниц по дыханию, смеху и стону, по вкусу губ и
языка, но видел их в отдаленной и смутной перспективе воздухоплавания, он
любил их и боялся, и потому зажмуривал глаза, чтобы уравновесить любовь и
страх. Хотя что было толку закрывать глаза, когда по ночам и без того
темно.
Еще он закрывал глаза над Тихим океаном, когда было малооблачно, и его
завораживала синяя, до черноты сгущающаяся глубина, насыщенная настоящим
солнцем, а то, которое стыло в небе, казалось только отражением.
Как-то он плыл в этом океане рядом с китами, которые не обращали на него
никакого внимания. С севера они несли в себе огромных детенышей, чтобы
выпустить их из себя в потеплевших водах Мексики. Он подумал, что вся
морская вода профильтрована через их ноздри. Вдруг возникла большая белая
акула, он насторожился, но вблизи огромных китов, казалось, ее наглость не
вышла наружу, и она не тронула более мелкое существо.
Глядя на океан из противоположной бездны, он не мог не вспомнить о китах,
ставших там внизу незаметными, хотя под водой продолжалась их мощная
океанская работа. Стоило закрыть глаза, и уже неясно, плывет ли он рядом с
китами или летит высоко над ними, и над женщинами, которые гораздо меньше
китов и меньше, конечно, и акул, но таят в себе что-то гораздо большее, чем
детей, которых надо рожать в океане.
Наставники, сопровождающие его в полетах, тревожились, если он закрывал
вдруг свои глаза, обязанные быть бдительными; он поведал им о китах и о
женщинах, и они подивились, почему такое с ним случается именно над Тихим
океаном; он же сам не совсем уверенно объяснил, что Индийский океан более
серый, Атлантический более узкий и текучий, а в Северном больше льдов, чем
воды, от его стужи и стремятся уйти беременные киты.
Наставники рекомендовали ему впредь смотреть на женщин открытыми глазами.
Тогда он стал замечать, что ищет повторений, чтобы та или иная женщина
появилась снова, но ожидание всегда было обмануто, а новизна оправдывалась
соответствующим сочетанием звезд, и всегда насылались новые и новые юные
существа. Ему даже подумалось, что на самом-то деле это одна и та же
женщина, но владеющая волшебным искусством неузнаваемо изменяться. Тогда он
стал надеяться на совпадение не только точек, но и линий, рассчитывая не
только на встречу, но и на путь.
Он стал мечтать, какова она на самом деле.
В его закрытые глаза вливалось ясное, как рассвет, и яркое, как закат,
человеческое лицо, черты которого внутренне совпадали с его глубинным
представлением о вечном наслаждении видением. Но когда он открывал глаза,
этот образ сразу же забывался, на него падало совсем другое лицо, он ощущал
что-то похожее на полет кувырком в небе, когда еще не раскрылся парашют,
когда он еще сам не установился в бесстрашном падении, а лик земли внизу