"Салчак Тока. Слово арата (Автобиографический роман-трилогия) " - читать интересную книгу автора

Идам-Сюрюн закинул голову назад и, прикрыв глаза, сказал восхищенно:
- Вот, п-п-парень! Как п-п-поешь!

ГЛАВА 3. ЧТО ПРОИСХОДИТ НА СВЕТЕ

Наступила осень 1914 года. Кругом стали говорить о войне.
За годы жизни в батраках я много испытал, вырос, возмужал. Но я еще
очень мало знал о том, что происходит на свете.
Дарья, мать Данилки Рощина, однажды спросила Тиунова:
- Откуда война пошла?
Тиунов, поглаживая чехол своего топорика, неторопливо заговорил:
- По-всякому толкуют. А я рассуждаю: пришло время - и она пошла. Ихний
царь - германский - пригрозил, а наш не спустил. Один, выходит, не в уме, а
другой - себе на уме, с того и пошло.
Заговорили о мужчинах. Дарья сказала:
- Раз война - мужиков не оставят, всех заберут. Девушки, сидевшие у
Тиуновых, переглянулись.
- И меня небось заберут, - отчеканил я громкой скороговоркой, подражая
Тиунову.
Девушки улыбнулись, а Дарья разразилась веселым смехом:
- Сперва портки подтяни да нос оботри, солдатик!
Я заспорил с Дарьей, доказывая, что мальчишки умеют сидеть в седле не
хуже больших казаков - была бы острая сабля и конь.
Прислушиваясь к разговорам о войне, я многого не понимал. Когда
говорили о железной дороге, я ее представлял так: чтобы земля на дороге не
растаптывалась, ее устилают листами железа; по железной дороге бегут лошади.
Когда началась отправка призываемых в армию, крестьяне Усть-Тергиза
бросили всякую работу. Сыновья Чолдак-Степана садились на лучших коней,
галопом скакали по улице, - того и гляди, задавят. Сыновья безлошадных
крестьян ходили вдоль улицы. Если до войны любимой песней была "Сколько
счастья в море утопил", то теперь напевали: "Последний нынешний денечек"...
Вперемежку с песнями всюду слышались плач и причитания женщин. Почти в
каждом доме пили пиво.
Но среди этого пьяного шума и плача часто раздавались голоса:
- Немец идет на русскую землю!
- Нашего брата вздумал разорить!
- Не дадимся!
- Милые сыночки мои! Что же мне делать? Ведь убьют их там! - сквозь
рыдания говорила Дарья Рощина.
- Если себя отстоим до конца, у тебя сыновья еще будут, - успокаивал ее
старик Тиунов.
По улице, шатаясь из стороны в сторону и крепко ругаясь, шел пьяный
Чолдак-Степан. Его новая шелковая рубаха была забрызгана брагой.
- У меня два сына в армию идут, - кричал он хриплым голосом. - Пускай
идут защищать царя-батюшку-у! Эй, вы, уйдите с дороги! А то я вам покажу-у,
су-укины де-ти!
Настал день проводов. Все жители Даниловки высыпали на улицу и,
сбившись кучками по пять-шесть человек, окружили отъезжающих, давали
последние советы.