"Салчак Тока. Слово арата (Автобиографический роман-трилогия) " - читать интересную книгу автора

- Это другое дело. Безусловно, можно сменить, - сказал командир.
Тот, что спрашивал, подошел ко мне.
- Ты возьмешь моего коня, конь хороший, но сейчас устал, мы
обменяемся, - сказал он по-русски.
Когда я слез, он оседлал своего коня моим седлом.
- Ну вот, у тебя замечательный конь! - добродушно смеясь, сказал
партизан. Он стал седлать Сивку.
Я увидел, что получил в обмен действительно хорошую лошадь. Ей надо
было только отдохнуть немного.
Отряд тронулся. Командир еще медлил. Я спросил его по-русски:
- Кто вы такие, откуда приехали?
На его лице я увидел удивление.
- Ты только что говорил, что не умеешь говорить по-русски. Когда же ты
научился?
- Я работник Чолдак-Степана, - объяснил я ему. - Я испугался вас и
потому обманул.
- Нас не надо бояться. Мы красные бойцы Щетинкина - партизаны. Слышал?
Мы пришли защищать бедняков.
Он вынул из переметной сумы краюху хлеба и протянул мне со словами:
- Возьми на дорогу. До свиданья, товарищ.
- До свиданья!
Проводив своего нового знакомца, я задумался: "Что мне теперь делать? У
меня чудесный большой конь, но он совсем измучен. На нем не поднимешься в
горы, не угонишься за коровами. А если я и найду коров, то понравится ли
Гнедко Чолдак-Степану? Ведь хозяин мой тоже с норовом, как старый Рыжка.
Нет, уж лучше не возвращаться домой". И я поехал к матери.

ГЛАВА 5. КАК ХОРОШО!

Бедный Гнедко еле-еле переставлял ноги. Мне стоило большого труда
заставить его пойти хотя бы трусцой. Конь - животное умное; недаром он сразу
понял, что ему вверена жизнь нового седока, и теперь в меру оставшихся сил
перебирал ногами.
Я погладил конскую шею.
"Откуда ты, из каких краев света и почему молчишь? Должно быть, тебе
действительно досталось! Чу, чу! Повеселей, осталось немножко, скоро
покажется наш берестяной чум. Приедем - подкормлю тебя, ты поправишься и
станешь не хуже Сивки".
Когда мы добрались до Мерген, день уже кончался. В золотой мгле вечера
еще ярче пылали облетевшие листья. Они так густо усыпали землю, что мой
конь, только что прихрамывавший на степной дороге, пошел спокойно и
уверенно.
Вот и наш чум. Стоит он вдали от других чумов, затерявшись в чаще
мергенской тайги у подножья горы Кускуннуг. От чума узенькой струйкой
вытянулся к небу голубой дым. Так тихо, что слышно, как в костре трещат
сучья.
Соскочив с Гнедка, я расседлал его и пустил пастись. Куда девалась его
усталость? Отойдя в сторону и опустившись на бок, Гнедко принялся кататься,
потом вскочил, встряхнулся и так фыркнул и заржал, что эхо разлетелось по
всем хребтам, словно фыркало и ржало сто лошадей.