"Салчак Тока. Слово арата (Автобиографический роман-трилогия) " - читать интересную книгу автора

Мать сидела около костра и подсовывала к середине наполовину сгоревшие
сучки. Она крепко обняла меня, прислонившись к чуму. Сестра Албанчи вместе с
Сюрюнмой ушла на заработки в соседние аалы.
- Ох, мама, как у тебя хорошо! - воскликнул я, прижимаясь к матери. -
Сколько здесь новых цветов! Ведь я их раньше не замечал. Мама, дорогой мне
встретились русские всадники, говорят: "Мы партизаны". Сначала я испугался,
а потом вижу - они за нас: Чолдак-Степанова Сивку забрали, зато дали мне
тоже неплохого коня. Да еще подарили вот этот хлеб.
- Наверное, ты встретил их, когда они ехали от меня. Утром я услышала в
ущелье топот. Они спустились берегом и остановились у чума. Попросили
позволения сварить обед в нашей чаше. На прощанье подарили желтого табаку и
чаю. Это, верно, и есть красные партизаны, сынок.
Мы вышли из чума. Гнедко усердно щипал траву, поглядывая на нас одним
глазом.
- Мама, - сказал я, - надо скорей выходить Гнедка, у него остались одни
ребра.
- Ничего, мой сын. Гнедко быстро поправится, смотри какая трава. Вот и
мы такие же, как Гнедко, - измученные, изможденные, но и мы теперь
поправимся, потому что, как все говорят, там далеко-далеко богачи пали; под
небом возвысился новый, красный батыр, он, слыхать, собрал людских сынов с
четырех краев света и пошел защищать бедный народ.
- Знаешь, мама, когда Гнедко оправится, я отведу его в Сарыг-Сеп к
красным батырам. Они мне все расскажут, - сказал я.

ГЛАВА 6. КОСТРЫ ГОРЯТ

Много дней пасся Гнедко в долине Мерген, в густой траве. Он стал снова
гладким. Теперь можно было оседлать его и скакать в Сарыг-Сеп.
Гнедко щипал траву. Я подошел к нему с уздечкой. Он поднял голову и,
нехотя посмотрев на меня, стал еще проворнее щипать сочную зелень.
- Жалко тебе уходить от нас - нестись по неведомым тропам? Или ты
хочешь набрать больше сил перед дорогой? Тебе не скучно у нас, Гнедко?
Я оседлал коня.
- Авам [Авам - мать.], авам! Я готов!
Мать выбежала из чума:
- Отдай партизанам коня и скорее возвращайся домой. Хорошей дороги, с
богом, сынок!
Попрощавшись с матерью, я выехал на дорогу в Сарыг-Сеп.
- Куда спешишь, Тока? - раздавались знакомые голоса.
- К партизанам! К партизанам! - откликался я, протягивая руку к
сарыг-сепским хребтам, по гребню которых уже скользило вечернее солнце.
Одни одобряли, другие провожали насмешками:
- Только тебя, сопляка, там не хватало.
- Как ягненок, попадешь на зуб синеглазому волку.
Тропа круто изгибалась между замшелыми курганами и песчаными холмами. Я
ехал напрямик; Гнедко с разгону взлетал на пригорки и легко перепрыгивал
низкорослый караганник. Выскочив на сарыг-сепскую возвышенность, я увидел
под собой костры лагеря.
Это самое красивое место Каа-Хема. Высокие отроги Тоджикской
Кызыл-тайги и Танноуольского хребта близко подошли к Каа-Хему. Кажется, они