"Михаил Токуров. Любимый город " - читать интересную книгу автора

интересующий его объект уже должен находиться в одной из них.
Допрос задержанного должен был вести Кругловский. Оба полковника
(вездесущий Злотопольский уже был на месте) наблюдали за ним через зеркало.
Когда Борис вошёл в комнату, заместитель сидел ещё в одиночестве, похоже,
временная фора у киянина была небольшая.
- Вы вовремя приехали, Борис Сергеевич.
- Да, обычно я приезжаю вовремя, Вальдемар Маркович.
- Выяснили что-то новое?
- Главное, что мы выясним сейчас.
Конвоир ввёл арестованного - судя по "пушку" на щёках, ему было лет
четырнадцать, максимум пятнадцать. Вид у него был затравленный. Мягко ступая
по полу, майор зашёл ему за спину. Потеряв зрительный контакт со
следователем, молодой человек стал обеспокоенно вертеть головой в разные
стороны, пробуя оглянуться. За зеркалом царило молчание. В динамиках
слышалось дыхание сидящего за столом.
Пауза затягивалась, это чувствовали все. В том числе и арестованный.
Дыхание стало чаще (это было заметно даже без шипения в динамиках), глаза
забегали ещё быстрее. Майор опёрся о спинку его прикрученного к полу стула.
Тот вздрогнул.
- Ты больше похож на слизняка, чем на героя.
- А...
- Даже на ответ духу не хватает?
- Вы не понимаете!
- Так, - майор вернулся за стол, усевшись в кресле напротив
арестованного, положив и раскрыв перед собой картонную папку с большими
буквами "AKTA", - Давай закончим всю эту лирику и не будем тратить моё
время, господин Жегалкин Евсей Феофилактович, 1994-го года рождения, место
рождения - село Бычиха Костромского воеводства Великорусской комиссарии.
Отец - Жегалкин Феофилакт Нифонтович, 1972-го года рождения, мать -
Жегалкина Неонила Власьевна, в девичестве Строганова, 1975-го года
рождения, - лениво и монотонно читал он напечатанный на странице текст, -
Оба родителя погибли во время пожара в принадлежащем им доме по адресу:
Кострома...
- Это вы! Это вы их убили! Вы! Вы! И Аню! И Василису! Проклятые ляхи!
Москали поганые! Осафляне паршивые! Век будете гореть в аду! Ненавижу! Всех
вас ненавижу! - крик сорвался и перешёл в нечленораздельное шипение.
- И это всё, на что ты способен? - любопытным тоном произнёс
следователь, - Да, пожалуй, что и так. А ведь так хотелось отомстить. И за
родителей и за сестёр, - добавил он сочувствующе, - правда, Евсей?
- Не смейте! Не смей меня так называть! Ты, лядский вы...док! Я
тебе... - он замахнулся кулаком.
Три лёгких движения Кругловского распластали Жегалкина на столе. Одна
рука прислонившегося к столу майора прижимала к краю стола руку, другая -
голову подследственного. Сам он наклонился к его лицу.
- Лежать, "кастрат" долбаный! Ручками помахать захотелось мальчику, да?
Жегалкин плакал. Из-за зеркала было видно, как блестят его глаза.
Кругловский отпустил и позволил ему сесть на место. Тот сразу принялся
тереть глаза. Майор положил перед ним пачку бумажных платков. Они сразу
пошли в ход.
- Ты понимаешь, Евсей, - Кругловский перешёл на вкрадчивый тон, - Тебя