"Джон Толанд. Последние сто дней рейха " - читать интересную книгу автора

искаженным лицом также стал пронзительно кричать: "Если это не
закончится...". Лейтенант крепко сжал его плечо.
Пятеро мужчин смотрели, как корабль уходит все глубже и глубже под
воду... и наконец совсем скрылся под водой.
"Там кто-то живой", - закричал лейтенант.
Ушдравайт увидел руку над водой и схватил ее. На плот вытащили молодого
моряка. Теперь их стало шестеро, и они сидели дрожа от холода на
пронизывающем ветру, молча глядя на море. Вокруг плота плавали мертвые тела
в спасательных жилетах. Спасшиеся были слишком подавлены, чтобы говорить.
Оказываясь на гребне волны, они видели неподалеку спасательную шлюпку - и
больше ничего. Это был единственный признак жизни вокруг них.
На плоту Ушдравайт заметил, что вода медленно подбирается к его ногам,
но ничего не сказал.
"Мне кажется, что мы начинаем понемногу тонуть", - внезапно произнес
лейтенант. Когда плот в очередной раз оказался на гребне волны, они увидели
поблизости спасательную шлюпку и лейтенант приказал всем грести к ней.
Приблизившись, он попросил взять их на борт, но кто-то ответил, что лодка и
так переполнена. Мужчины на плоту стали грести руками еще быстрее, но на
шлюпке стали от них уходить.
Ушдравайт греб найденным куском дерева вместо весла, не чувствуя, что у
него онемели руки. Он выбросил кусок дерева и опять стал грести руками.
Мгновенно руки вернулись к жизни. Лейтенант подгонял четырех молодых
матросов, заставляя их грести. Те поворчали, но подчинились.
Т-36 и "Люве" дрейфовали с отключенными двигателями поблизости,
выбросив по обоим бортам сети, с которых поднимали на борт спасшихся.
Неожиданно эхолот Т-36 обнаружил подводную лодку. Геринг приказал запустить
двигатели и стал уходить в сторону.
"Смотрите, наш эсминец", - закричал кто-то на плоту, и все принялись
грести еще яростнее. Ушдравайт ничего не видел, пока в ста метрах не
появилось смутное очертание корабля. Затем луч прожектора высветил их, и в
следующий момент плот волной бросило на Т-36. Лейтенант ухватился за
брошенную с борта эсминца веревку, и четыре моряка вскарабкались на борт.
Ушдравайт поторопил лейтенанта подняться на борт, но тот не отпускал
веревку, приказав ему подниматься, сказав, что поднимется последним. Кто-то
ухватил Ушдравайта за руку и принял на борт. Поднявшись на палубу, он
увидел, что плот отплывает от корабля вместе с лейтенантом.
Ушдравайту помогли спуститься вниз. Моряки сняли с него мокрую одежду,
завернули в простыни и положили как упакованный груз на подвесную койку. Он
весь дрожал. Тепло оказалось более мучительным, чем тот холод, который
пришлось терпеть на плоту. Он не переставал думать о лейтенанте, спасшем их
ценой своей жизни.
Геринг вытащил из Балтики 600 человек. Некоторые из них умерли от
переохлаждения, другие умирали. Затем эхолот засек вторую подводную лодку, и
Т-36 был вынужден уходить противолодочным курсом. В этот момент из
громкоговорителя раздался голос фюрера, который превозносил тот великий день
двенадцать лет назад, когда он пришел к власти. Затем его речь оборвалась,
словно обрубленная. В кубрик, наполненный дрожащими пассажирами, вошел моряк
и предупредил, что "они собираются сбросить несколько глубинных бомб" и
чтобы люди не боялись. Он не успел договорить, как донесся глухой взрыв и
корабль тряхнуло. Затем раздался еще один взрыв, затем еще и еще.