"Джон Толанд. Последние сто дней рейха " - читать интересную книгу автора

гриб дыма. Еще через две минуты Рудель поджег еще два танка, после чего
полетел на базу за боеприпасами. Затем он совершил второй вылет, подбил еще
несколько танков и вернулся домой с разорванным фюзеляжем и крыльями.
Самолет пришлось сменить.
К четвертому вылету он уже уничтожил двенадцать танков и оставался еще
один, "Иосиф Сталин". Рудель поднялся над заградительным огнем, а затем стал
резко пикировать, увиливая от зениток. Приблизившись к танку, он выровнял
свой "юнкерс" и выстрелил, уходя зигзагами от огня в зону, где можно было
безопасно набрать высоту. Он посмотрел вниз и увидел, что танк подбит, но
продолжает движение. У Руделя застучало в висках. Он прекрасно понимал, что
играет в опасную игру и что каждый заход становился все опаснее, но этот
одинокий танк просто привел его в ярость. Он должен его уничтожить! Вдруг он
заметил, что на одной из пушек загорелся индикатор ее заело! Во второй пушке
оставался только один заряд. Когда самолет находился на высоте 800 метров,
Руделя стали терзать сомнения. Зачем рисковать ради одного выстрела?
Самолет пикировал. По нему били зенитки, но летчику удавалось
увернуться. Он выровнял самолет и выстрелил. "ИС" заполыхал. Ликующий Рудель
пролетел мимо него и стал подниматься по спирали вверх. Вдруг он
почувствовал удар, и его правую ногу пронзила тупая боль. Перед глазами у
Руделя все поплыло, он ничего не видел, ловя ртом воздух, и все же пытался
управлять самолетом.
- Эрнст, у меня оторвало правую ногу!
- Нет, если бы это случилось, ты не смог бы говорить.
Эрнст был врачом по профессии и бойцом по призванию. Еще будучи
студентом, он принимал участие во многих дуэлях и так любил драться, что
стал стрелком.
- Горит левое крыло, - сказал он спокойным голосом. - Надо садиться. В
нас попали уже два раза.
- Скажи, где я могу сесть, - Рудель по-прежнему ничего не видел, - а
потом вытащи, я не хочу сгореть заживо.
- Садись здесь, - направлял Гадерман слепого летчика.
"Деревья или телефонные провода?" - спрашивал себя Рудель. - И в какой
момент оторвется крыло? Боль в ноге была настолько сильной, что он с трудом
воспринимав все происходящее, реагируя только на крики Гадермана.
- Садись! - снова закричал Гадерман.
Слова ударили его как ток.
- Какая здесь местность?
- Плохая... холмистая.
Рудель понимал, что в любой момент может отключиться, поэтому надо
срочно сажать самолет. Рудель почувствовал, что самолет повело в сторону, и
открыл левый закрылок. Левую ногу пронзила страшная боль, он закричал.
"Разве меня ранили не в правую ногу?" - подумал он, забыв, что его левая
нога уже в гипсе.
Самолет горел, и Рудель немного приподнял его нос, чтобы сесть на
брюхо. Раздался скрежет металла, машина накренилась, ее понесло по снегу.
Наступила оглушающая тишина. Рудель вздохнул с облегчением и потерял
сознание.
Очнувшись, он увидел, что находится на операционном столе перевязочного
пункта в нескольких километрах к западу от Одера.
- Я без ноги? - спросил он.