"Алексей Толстой. Похождения Невзорова, или Ибикус" - читать интересную книгу автора

Девица опять засмеялась, глядя на графа с большим любопытством. Тогда
он попросил разрешения присесть за ее столик и подал лохматому человеку
вторую свою карточку. Но лохматый только засопел через трубку, поднялся
коряво и ушел, сел где-то в глубине.
Граф Невзоров спросил крюшону покрепче - то есть из чистого коньяку -
и, держа папиросной лорнеточкой папироску, нагнувшись к девице, принялся
рассказывать о светской жизни в Петербурге. Девица тихо кисла от смеха.
Она чрезвычайно ему нравилась.
На эстраде какой-то человек лаял стихи непристойного и зловещего
содержания. Трое других, за его спиной, подхватывали припев: "Хо-хо,
хо-хо! дзым дзам вирли, хо-хо!" Это жеребячье ржание сбивало графа, он
встряхивал волосами и подливал коньяку.
Девицу звали Алла Григорьевна. От коньяку зрачки ее расширились во весь
глаз. Красивая рука с папироской побелела. Невзоров бормотал разные
любезности, но она уже не смеялась, - уголки губ ее мелко вздрагивали,
носик обострился.
- Едемте ко мне, - неожиданно сказала она. Граф оробел. Но пятиться
было поздно. Проходя мимо столика, за которым сидел косматый с трубкой,
Алла Григорьевна усмехнулась криво и жалко. Косматый засопел в трубку,
отвернулся, подперся. Тогда она стремительно пододвинулась к столику:
- Это что еще такое? - и ударила кулачком по столу. - Что хочу - то и
делаю. Пожалуйста, без надутых физиономий!..
У косматого задрожал подбородок, он совсем прикрылся рукой, коричневой
от табаку.
- Ненавижу, - прошептала Алла Григорьевна и ноготками взяла Невзорова
за рукав.
Вышли, сели на извозчика. Алла Григорьевна непонятно топорщилась в
пролетке, подставляла локти. Вдруг крикнула: "Стой, стой!" - выскочила и
забежала в еще открытую аптеку. Он пошел за нею, но она уже сунула что-то
в сумочку.
Граф, весьма всему этому изумляясь, заплатил аптекарю сто двадцать
рублей. Поехали на Кисловку.
Как только вошли в полуосвещенную, очень душную комнату, - граф ухватил
Аллу Григорьевну за талию. Но она странно взглянула, отстранилась:
- Нет, этого совсем не нужно.
Она слегка толкнула Невзорова на плюшевую оттоманку. В комнате был
чудовищный беспорядок, - книжки, платья, белье, склянки от духов,
коробочки валялись где придется, кровать смята, большая кукла в грязном
платье лежала в умывальнике.
Алла Григорьевна поставила перед диваном на низеньком столике початую
бутылку вина, надкусанное яблоко, положила две зубочистки и, усмехаясь,
вынула из сумочки деревянную коробочку с кокаином. Накинув на плечи белую
шаль, забралась с ногами в кресло, взглянула в ручное зеркальце и тоже
поставила его на столик. Жестом предложила нюхать.
Опять оробел Семен Иванович. Но она захватила на зубочистку порошку и с
наслаждением втянула в одну ноздрю, захватила еще - втянула в другую. С
облегчением, глубоко вздохнула, откинулась, полузакрыла глаза:
- Нюхайте, граф.
Тогда и он запустил в ноздри две понюшки. Пожевал яблоко. Еще нюхал.
Нос стал деревенеть. В голове яснело. Сердце трепетало предвкушением