"Алексей Николаевич Толстой. Собрание сочинений в десяти томах. Том 10. Публицистика" - читать интересную книгу автора

И лишь забота затуманит
Твои прекрасные черты...
Ну что ж? Одной заботой боле
Одной слезой река шумней.
А ты все та же - лес да поле,
Да плат узорный до бровей...
Так было им сказано до революции. В 17-м году Блок вернулся в
Петроград. После Октября он написал "Двенадцать". И после этой поэмы до
самой смерти за три года он не сказал более ни строки стихов. Он мерз в
очередях за вяленой рыбой, работал над статьями на различные темы, которые
ему заказывали. Был бесконечно кроток и смиренен. Он не хотел и не мог
покидать России.
Поэма "Двенадцать" - это то, уже сверхчеловеческое под конец
ясновидение, о котором Блок таинственно поминает во всех книгах:
. . . . . . . . . . . . .
Ветер взвихрил снега.
Закатился серп луны.
И пронзительным взором
Ты измерила даль страны,
Откуда звучали рога
Снежным, метельным хором.
("Снежная Маска")
Пронзительным взором Блок проник в снежную ночь. Он услышал трубные
рога революции, ее дикий посвист, ее яростные шаги и над метелями, над
вьюжной ночью:
Ангел, гневно брови изламывающий,
Два луча - два меча скрестил в вышине...
("Снежная Маска")
Революция, со всем буйством, кровью, муками, с безумными и
сверхчеловеческими мечтаниями, включена, как в дивном кристалле, в
"Двенадцати".
. . . . . . . . . . . . .
И за вьюгой невидим,
И от пули невредим...
. . . . . . . . . . . . .
В белом венчике из роз
Впереди - Исус Христос.
Наконец, - с к а з а н о с л о в о. Так, поэт, всю жизнь певший о
нисхождении во тьму, о тоске и безнадежности русской, грешной ночи, объявил,
уходя от нас, весть, радостней которой не было: Р о с с и я с п а с е н а.
Двенадцать разбойников, не ведавших, что творили, будут прощены.
Пронзительным взором он проник в бездну бездн тьмы. Он увидел Христа,
ведущего через мучительство ту, у которой окровавленный плат опущен на
брови.
Блок закрыл глаза навсегда. Теперь он знал, зачем его сердце так любило
и так бедствовало. Он знал имя той, кого, кружась в огневых кругах своих
недолгих лет, он настиг в горном терему.
Так любить, как возлюбил Россию Блок, мог бы только ангел, павший на
землю, ангел, сердцу которого было слишком тяжело от любви.
Блок умирал медленно, - истаял, отошел.