"Николай Владимирович Томан. Если даже придется погибнуть (Приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

восклицание Ярмачева: "Ждать счастья - надеяться, что лодку к берегу волной
прибьет. Греби, сукин сын!"
Да, да, нужно грести, и изо всех сил... А лодку к берегу волной если и
прибьет, то, скорее всего, не к тому. Грести тоже ведь нужно, зная к какому.
И тут, пожалуй, нужна не столько жесткая система поведения, сколько твердые
убеждения. Они подталкивают или сдерживают не хуже любой системы. Во всяком
случае, так кажется Ямщикову.
"А позвонила в штаб дружины, значит, Марина Грачева? - возвращаются
мысли его к только что пережитому. - Вот кого нужно было бы в дружинники,
хотя ее брат и отбывает наказание в исправительно-трудовой..."
И тотчас же образ Марины почти зримо возникает перед глазами Анатолия.
Загорелое, открытое лицо, густые черные, очень подвижные брови и копна
темно-каштановых волос, будто все время развеваемых ветром. Да и вся она в
непрерывном движении. Анатолий не помнит случая, чтобы она сидела
задумавшись, не шевелила бы руками, не вскидывала бы головы при разговоре.
Все ее интересовало, до всего было дело, во все хотела вмешаться, всем
помочь. Школьные подруги о ней говорят: "Нет у нас прямее и честнее ее
никого!" Да и сам Анатолий ни разу в этом не усомнился. Но как же выросла
она такой рядом с преступным братом? У нее ведь, кроме него,- никого. Отец с
матерью умерли, когда она была совсем маленькой.
Где же, однако, была Марина, когда он схватился с хулиганами? Случилось
ведь в скверике это, и вроде вокруг ни души. Дикие вопли пьяниц вынуждали
прохожих обходить его подальше.
И вдруг, вспоминается, крикнул кто-то: "Что же вы, негодяи, трое на
одного?"
Конечно же, это могла быть только Марина! Анатолий не обратил тогда
внимания на этот крик (было не до того) и не узнал ее голоса, но теперь ни
секунды не сомневается, что это была она. В темноте, пожалуй, и Марина не
разглядела, на кого набросились эти подонки, главное - их было трое против
одного, значит, нужно было снова бежать к телефону, звонить в штаб дружины,
просить подмоги. А в первый раз она, наверное, позвонила, как только
увидела, что пьяные хулиганы пристают к прохожим.
Тренер Анатолия всегда хвалил его за чувство дистанции в бою. Считал,
что у него выработаны точные двигательные рефлексы на пространственные
раздражители и даже будто бы хорошо развиты "пространственно-различительные
функции психофизиологических анализаторов". И еще что-то о вестибулярном
аппарате. Да, вестибулярный аппарат у него неплох. Это Анатолий и сам
чувствует, а во всем остальном сомневается. Скорее всего, срабатывают
инстинкт и интуиция.
Он, правда, внимательно прислушивается ко всем советам своего
наставника и на тренировках аккуратно им следует. Но как только начинается
не тренировочный, а настоящий бой, начисто все забывает и действует
механически. Твердо помнит он лишь одно - свое явное преимущество в бою на
длинных дистанциях.
Все это очень пригодилось ему сегодня в схватке с пьяными хулиганами.
Сначала он хотел было покончить с ними миром и сказал как можно дружелюбнее:
- Ну, вот что, юные герои, пошумели и давайте-ка по домам!
Но в ответ на его мирное предложение один из них разразился грязной
бранью, а другой замахнулся бутылкой, и если бы Анатолий не владел такими
приемами защиты, как "уход", "уклон" и "нырок вниз с приседанием", худо бы