"Николай Томан. Исчезновение Дмитрия Астрова" - читать интересную книгу автора

Сарычев спросил меня о чем-то, но я был так взволнован, что не понял даже,
о чем он меня спрашивал. Сердце сжалось тревожно от предчувствия беды.

Выйдя из машины, я кинулся к своему параболоиду. Однако, не добежав еще до
него, заметил, что гелиокотел слегка парит. Значит, в котле была вода.

Я бросился к трубе, питающей котел водой из реки. Нижний вентиль ее был
открыт. А как же верхний?

Быстро взобрался я по лестнице на верхнюю площадку параболоидной
установки, но и там вентиль оказался открытым. Вода, значит, свободно
поступала в гелиокотел. Я вытер вспотевший от волнения лоб и облегченно
вздохнул.

"Молодец Илья Петрович, вовремя принял меры!" - невольно похвалил я своего
механика.

Гелиокотел был гордостью нашего института. Его конструировали вместе со
мной еще несколько молодых инженеров, бывших моих однокурсников по факультету
гелиоэнергетики. Проблема создания такого котла возникла еще до того, как
решил я с помощью параболоидных зеркал, автоматически вращающихся по ходу
солнца, проблему фокусирования солнечной энергии на одну точку. Вопрос о том,
как сохранить солнечное тепло, был не из легких. Тепловая энергия, как
известно, самая неустойчивая, ее нелегко уберечь от потерь. Долго бились мы
над этой проблемой, пока разработали надежную систему самоизоляции.

Гелиокотел построили мы по принципу абсолютно черного тела, то есть
такого, которое полностью поглощает все падающие на него лучи любой длины. В
природе такого тела не существует. Даже сажа, кажущаяся глазу совершенно
черной, отражает все же некоторое количество света. Абсолютно черное тело
создано физиками искусственно. Оно представляет собой непрозрачный полый шар,
внутрь которого через маленькое отверстие падает свет. Попав на внутреннюю
полость шара, луч частично поглотится ею, частично отразится и попадет на
другую стенку, где с ним произойдет то же самое. И так до тех пор, пока все
лучи не окажутся поглощенными.

По принципу такой своеобразной мышеловки и построили мы наш гелиокотел, в
котором поверхности нагрева расположены таким образом, что тепловая энергия,
попав в него, уже не может найти пути назад. Тепло, которое теряется в нем
одной поверхностью, присваивается другими поверхностями и не проникает за
пределы котла.

Буря чуть не погубила наш труд, но теперь все, кажется, обошлось
благополучно.

Солнце между тем склонилось к закату. Горы потеряли свою рельефность. Их
заволокло какой-то сизой дымкой, и они проглядывали сквозь нее мутными,
призрачными силуэтами. Жара начала спадать, но параболоидные зеркала все еще
продолжали автоматически вращаться вслед за солнцем, подставляя свою вогнутую
поверхность перпендикулярно солнечным лучам, как бы собирая их в пригоршни.