"Николай Владимирович Томан. На прифронтовой станции " - читать интересную книгу автора

Погруженный в размышления, он не замечал ни главного кондуктора, ни
покачивающейся перед тормозной площадкой стенки большегрузного вагона, ни
пейзажа, быстро мелькавшего в просвете между вагонами.
- Вы на паровозный дымок обратите внимание, товарищ майор, - вывел
Булавина из задумчивости голос Сотникова.
Поезд шел теперь по закруглению, и локомотив хорошо был виден с
площадки вагона, на которой находились Булавин с Сотниковым. Майор взглянул
на трубу паровоза и заметил частые выхлопы отработанного пара, слегка
сероватого от легких примесей дыма.
- Отличное сгорание, - удовлетворенно заметил главный кондуктор. -
Умеют топить ребята!
Булавину понравилась эта глубокая заинтересованность главного
кондуктора в работе паровозной бригады, и он стал внимательно прислушиваться
к его словам.
- С такой бригадой, - неторопливо продолжал Сотников, - не страшно,
даже когда фашистские стервятники вдруг обрушатся. Мы хоть и накрепко с
рельсами связаны, но не беспомощны перед врагом. Маневрируем, увертываемся
от его бомб. Нелегкое, конечно, это дело. Невредимыми уйти из-под бомбежки
не всегда ведь удается...
И старик нахмурился, вспоминая что-то. В уголках его глаз резче
обозначились глубокие, похожие на трещины, морщины.
Поезд шел теперь под уклон, и скорость его все возрастала. Хмурый
сосновый бор в легкой дымке тумана, голые поля, еще не прикрытые снегом,
небольшие посёлки с дымящимися трубами, отдельные домики, группы деревьев и
черные от грязи дороги - все это, медленно у горизонта и стремительно вблизи
полотна железной дороги, разворачивалось перед глазами майора Булавина.
Рассеянно поглядывая на этот вращающийся пейзаж, Евгений Андреевич всё
с большим интересом прислушивался к словам Сотникова. Майор считал
совершенно необходимым для успеха своей работы знать всё, чем жила его
станция, и он никогда не упускал случая побеседовать с местными
железнодорожниками. Это давало ему возможность быть в курсе событий не
только производственной, но и личной их жизни. С особенным вниманием
относился Булавин ко всему новому, что рождалось на станции Воеводино.
- Не слыхали вы, Никандр Филимонович, - спросил он Сотникова, - как там
у паровозников с их лекторием? Не охладели они к этому делу?
- Ну что вы, товарищ майор? - удивился Сотников. - Всё больший размах
оно приобретает. Вначале, когда Сергей Доронин только подал мысль о таком
лектории, действительно, с большой опаской отнеслись к ней некоторые. Война,
мол, а вы академии тут затеваете. Мыслимое ли это дело? А Сергей им в ответ:
потому, говорит, и затеваем, что война. Хотим, говорит, через лекторий опыт
передовых машинистов обнародовать, научить и других лучше работать и тем
помочь фронту.
Булавин давно уже знал и от самого Доронина, и от других машинистов об
этом лектории, созданном при техническом кабинете паровозного депо, но ему
любопытно было послушать, как к этой затее относится главный кондуктор -
человек трезвый, рассудительный, хорошо знающий настроения местных
железнодорожников.
- По-вашему, значит, дело стоящее? - снова спросил Булавин, внимательно
разглядывая суровое, обветренное лицо Никандра Филимоновича.
- Как же не стоящее, если в депо нашем каждый день растет число