"Николай Владимирович Томан. Подступы к "Неприступному" " - читать интересную книгу автора

будут числиться всего лишь путевыми рабочими. Так я вас понял?
- Так точно, господин майор! Тогда и учебные взрывы не станут
привлекать ничьего внимания. Взрывные работы на строительстве железной
дороги - обычное дело.
- Всё это вы очень толково придумали, господин Стецюк. Сегодня же
отдайте все необходимые распоряжения Дерюгину. И подготовьте новый график
работы на строительстве с учетом учебных занятий.
- Я думаю, господин майор, целесообразнее всего разбить курсантов нашей
школы на две группы. Одна будет продолжать строительство, другая начнет
заниматься по программе подрывников-диверсантов. Действия этих групп будут
чередоваться в соответствии с учебной программой. Вам ясна моя мысль,
господин майор?
- И эта ваша мысль утверждается, господин Стецюк! Мы с вами сегодня же
просмотрим личные дела всех работающих на стройке и отберем тех, кого уже
можно зачислить. Поскольку все работающие у нас на строительстве так или
иначе скомпрометированы перед Советской властью, на них вполне можно будет
положиться...
- А я бы полагаться на всех не стал. Даже на тех, кого мы зачислим в
школу. Сначала поработаем с ними, а потом уже видно будет, на кого следует
полагаться, да и то лишь очень условно, до окончательной проверки их на
боевом задании в тылу Красной Армии.
- Это тоже принимается!
"Ну кто бы мог подумать, что у такого болвана, как покойный Куличев,
может быть такой толковый племянник?.." - невольно удивляется Вейцзеккер.
- А вы не задумывались над названием нашей школы? - после небольшой
паузы спрашивает Азарова Вейцзеккер, протягивая ему пачку сигарет. - Нужно
бы назвать ее как-то для конспирации. Может быть, каким-нибудь мифическим
именем - "Аид", например, или "Тартар".
- А что это такое, господин майор? - делая вид, будто он впервые слышит
подобные слова, простодушно спрашивает Азаров.
- Так называлась у древних греков преисподняя, царство мертвых, -
охотно объясняет Вейцзеккер. И, желая блеснуть знанием украинского языка,
спрашивает с усмешкой: - А вы про цэ нэ чулы?
- Ни, нэ чул, пан майор, - улыбается Азаров. - Но я бы назвал нашу
школу как-нибудь попроще. А то ведь в русском языке имеется слово
"тартарары" и употребляют его в тех случаях, когда хотят послать кого-нибудь
на тот свет. "Провались ты в тартарары!" - говорится в таких случаях. Не
слышали вы разве подобных выражений?
- Этого я действительно не учел, - смущенно признаётся Вейцзеккер. -
Ну, а как бы вы сами назвали нашу школу?
- Да хотя бы "Костыль".
- Костыль? - удивляется Вейцзеккер. - Почему "Костыль"? Это
непонятно...
- Вот и хорошо, что непонятно. Пусть поломают голову, что это за
"Костыль". То ли опора для хромых, то ли стержень для крепления рельсов к
шпалам. А курсантам нашим можно и так название это объяснить: с помощью
диверсий можно, мол, боеспособных солдат если и не на тот свет отправить, то
уж наверняка превратить в калек, нуждающихся в костылях. Вот вам и смысл
секретного названия для посвященных. К тому же слово "костыль" вполне
железнодорожное и очень ходовое на железнодорожном строительстве.