"Росс Томас. Обмен времен 'Холодной войны' ("Маккоркл и Падильо" #1) " - читать интересную книгу автора

умиротворенные движения хозяина салуна, ничуть не вяжущиеся с его
мимолетным, но достаточно внимательным взглядом, которым он одарит
очередного входящего, тут же, впрочем, отвернувшись к блондинке, сидящей
рядом с ним за столиком, кусок бетона на возвышении подле бара - и станет
ясно, что о сочетании этих разрозненных деталей хозяин салуна может
рассказать очень много занятного. Особенно для тех, кто вырос в мире, где
уже, слава Богу, нет ни Берлинской стены, ни Восточной Германии, ни ее штази
и полиции...


Глава 1

В самолет, вылетающий из Темпельхофа* в Кельн - Бонн, он поднялся
последним. Да еще долго не мог найти билет, оказавшийся во внутреннем
кармане пиджака. Он весь вспотел, лицо раскраснелось, а
англичанка-стюардесса терпеливо ждала окончания поисков.
______________
* Аэропорт в Берлине.

Наконец, бормоча извинения, он протянул ей билет, и стюардесса одарила
его ослепительной улыбкой. Сиденье рядом со мной пустовало, и он направился
ко мне, задевая пухлым "бриф-кейсом" локти пассажиров, сидевших вдоль
прохода. На сиденье он буквально рухнул, невысокого роста, приземистый,
пожалуй, даже толстый, в коричневом, ужасно сшитом костюме из толстой шерсти
и темно-коричневой бесформенной шляпе, надвинутой на уши.
"Бриф-кейс" засунул между ног, застегнул ремень безопасности, шляпу не
снял. Наклонившись вперед, уставился в окно. Как раз в этот момент тягач
потянул самолет к началу взлетной полосы. При разгоне он так крепко сжимал
подлокотники, что побелели костяшки пальцев. Когда же он понял, что пилот не
впервые поднимает машину в воздух, откинулся на спинку сиденья, достал пачку
сигарет, сунул одну в рот и прикурил от деревянной спички. Выпустил струю
дыма и оценивающе взглянул на меня, как бы прикидывая, расположен ли сосед к
светской беседе.
Я провел в Берлине три дня, уик-энд плюс пятница, потратил много денег
и возвращался с больной головой. Останавливался я в отеле "Зоопарк", где
смешивали точно такие же мартини, как и по всей Европе, за исключением разве
что бара "У Гарри" в Венеции. Теперь меня мучило похмелье, и я надеялся
подремать час или около того, пока самолет, взлетев в Берлине, не
приземлится в Бонне.
Но мужчина, плюхнувшийся на соседнее сиденье, настроился на разговор.
Даже с закрытыми глазами, чуть ли не кожей, я ощущал его стремление
подобрать подходящий предлог. Надо отметить, ничего оригинального он не
придумал.
- Вы летите в Кельн?
- Нет. - Глаз я не открывал. - Я лечу в Бонн.
- Как хорошо! Мне тоже в Бонн, - то есть мы тут же оказались в одной
лодке.
- Моя фамилия Маас, - он схватил и крепко пожал мою руку.
Пришлось открыть глаза.
- Я - Маккоркл. Рад познакомиться.