"Теодор Томас. Сломанная линейка ("Библиотека современной фантастики")" - читать интересную книгу автора

нему и спросил:
- Уж не сын ли ты Лайтнера?
Лайтнер улыбнулся, протянул руку и сказал:
- Здравствуйте, мистер Мартин.
Мартин пожал руку и, не выпуская ее, обернулся к остальным:
- Посмотрите, кто к нам приехал. Это же сынишка Джона Лайтнера.
Многих из них Лайтнер узнал. Он пожимал им руки и говорил, что у него
все в порядке.
Потом наступил момент, когда приглашения зайти в гости были сделаны, а
новости исчерпаны. Наступило молчание. Они стояли, улыбаясь ему и
поглядывая вдоль улицы. Они понимали, что Лайтнер хочет увидеть свой дом,
и не стали его задерживать. Он помахал на прощание рукой и пошел дальше.
Он прошел мимо фуражной лавки, подле которой фермер грузил на машину
мешки с концентратом. До Лайтнера донесся сухой сенной запах концентрата.
Он повернул за угол, прошел два квартала и понял, что перед ним дом Энгесс
Мур. Он поглядел на темный портик и вспомнил тот давнишний вечер, когда
портик тоже был темным.
На прежнем месте стояла и лавочка, на которой они сидели тогда, не
говоря ни слова, ощущая только громовые удары крови в сердце. Круглое
плечо прилегало к его руке, и наступил момент, когда дыхание их
оборвалось, чтобы вернуться через мгновение уже прерывистым и быстрым. И в
этот момент на дорожке неожиданно появился ее отец и обнаружил их сидящими
на разных концах лавочки. Если он что-нибудь и заподозрил, то не подал
виду, только кивнул им и прошел в дом.
Лайтнер улыбнулся, вспомнив об этом. Он не чувствовал волнения. Только
слегка удивился тому, что когда-то такие вещи представлялись ему
значительными. В доме Муров горел свет, но он не стал сворачивать к их
двери.
Он пошел дальше и через квартал остановился перед своим домом. Дом не
был освещен: очевидно, его нынешние хозяева сейчас отсутствовали. В нем
мало что изменилось. Живая изгородь была подстрижена ниже, чем раньше, и
вдоль дорожки перед входом выросли новые кусты. Дом недавно перекрасили.
Это был его дом. Космонавт стоял перед ним в сгущающейся темноте.
Воспоминания заполнили его сердце и завладели умом.
В тысяче миль отсюда два человека напряженно всматривались в кривые,
выписываемые приборами на бумажных лентах.
Лайтнер поглядел на деревья, окружавшие дом. Сквозь их ветви
проглядывали звезды. Лайтнер отошел на середину улицы, откуда он мог
видеть вечернее небо. Он стоял, широко расставив ноги, запрокинув голову,
и смотрел на звезды. И звезды, казалось, смотрели на него.
Далекие солнца улыбались ему и маняще подмигивали. Как женщина, подумал
он, далекая, холодная, но зовущая, зовущая прийти и познать неведомое. У
Лайтнера перехватило дыхание.
Это была его жизнь. Для нее он был создан. Долгие годы учебы,
напряженные занятия, труд, отказ от всего ради того, чтобы стать существом
этих далеких солнц. Многое старалось помешать ему, но он победил. Картер,
старик Картер наказывал его так, как не наказывал никого в Академии, -
длинными часами работы, когда все отдыхали, постоянной практикой,
направленной к совершенству, которого не смог достичь никто, кроме
Лайтнера. Но он-то им показал. Он не отказывался ни от чего, он все