"Элизабет Торнтон. Алый ангел " - читать интересную книгу автора

Маргарита не переживет этой поездки.
Кэм беспокойно заерзал и повернулся лицом к стене. Но, Господи, как он
мог все это сделать? Кэму было всего лишь шестнадцать, когда умер его отец.
Когда началась революция, в Англии не было паники. Семья мачехи была близка
к французскому престолу - боже, кто знает, что произошло с ними? - и потому
не уступала никакой другой семье но влиятельности. Здоровье сестры
совершенно расстроилось. И не оставалось сомнений в том, что она не
переживет поездки, в которую им пришлось бы отправиться. Что еще они могли
предпринять, кроме как скрыться из виду до того времени, пока буря немного
не утихнет?
И кто мог предвидеть столь внезапный поворот событий? Только жестокое
убийство пятисот швейцарских телохранителей короля во дворце Тюильри,
происшедшее два месяца назад, а также назначение заклятого врага французской
аристократии, Жоржа Жака Дантона, на пост министра юстиции убедило, наконец,
сливки французского общества, что дни их сочтены.
Члены королевской семьи находились сейчас под суровым надзором в
мрачной крепости тамплиеров. В Париже внезапно изменилась атмосфера.
Иностранные правительства отозвали своих послов, посольства были закрыты. А
аристократы, уже давно лишенные титулов, массово покидали свои дома и
пытались скрыться или вырваться на свободу, преодолев Ла-Манш.
Париж находился в ожидании: он ждал кровопролития. И оно началось с
казней беззащитных узников переполненных тюрем. Толпа считала опасными
врагами революции большинство заключенных - священников, юристов,
журналистов, простых парижан, критиковавших действия новых предводителей
толпы, а также тех несчастных представителей аристократии - мужчин, женщин и
детей, - чьи убежища были обнаружены при прочесывании улиц города.
- Когда они заберут нас, мы не должны оказывать никакого сопротивления.
Реплика принадлежала одному из монахов-кармелитов, которому
исповедовались несколько заключенных.
Кэм приподнялся, сел и всмотрелся в темные силуэты остальных обитателей
маленькой камеры. Их было около дюжины; в основном священники, стоявшие на
коленях и молившиеся, чтобы смерть и страдания, их ожидавшие, наконец,
наступили. Кэм понял, что имел в виду монах. Видимо, это поняли все,
поскольку никто не попросил старика объяснить. Приговоренным к смертной
казни заключенным, которые пытались защищаться, отрезали какую-нибудь часть
тела, перед тем как заколоть или отрубить голову. Но Кэм не допускал даже
мысли о том, чтобы покорно пойти навстречу судьбе, словно ягненок на бойню.
Он просто не мог так поступить.
Человек, которого Кэм знал как Родьера, юриста по профессии, подсел к
нему на койку, и юноша подвинулся, освобождая для него место.
"Хороший совет, особенно если ты старик и уже одной ногой в могиле", -
иронически прошептал Родьер, так чтобы его мог услышать только Кэм.
За те несколько недель, что эти двое провели в тюрьме, между ними,
несмотря на разницу в возрасте, возникло что-то вроде дружбы. Родьеру было
чуть больше тридцати. Неисправимый оптимист, он был страшен как смертный
грех, хотя и обладал некой харизмой, которая с избытком компенсировала все
недостатки внешности и помогала Родьеру в любой ситуации. Он являлся членом
партии жирондистов, умеренного крыла французской республиканской партии,
которое на данный момент было дискредитировано. Но кто знает, кто будет у
руля завтра?