"В.Травинский, М.Фортус. Поединок с гестапо " - читать интересную книгу автора

Вот лежишь ты, Василий Порик, в темном, набитом измученными людьми
здании, вокруг тебя бьют, пытают и расстреливают людей, работает, работает
машина смерти, вши ползают по твоим ранам - раздолье здесь вшам! - и не
вырваться тебе, Вася, не вырваться!
Неужели конец? Неужели они возьмут верх? А что можно сделать?
Опять наползает забытье, и он вдруг поет Интернационал, он громко
говорит с матерью, он кричит: "Смерть немецким оккупантам!" И часовой у
двери с суеверным ужасом оглядывается на этот хриплый клокочущий голос и
покачивает головой: "Ох, русские, ох, русские!"
Скрип двери. Долговязый гауптштурмфюрер склоняется над топчаном.
"Плох", - по-французски отвечает на немецкий вопрос чей-то голос. И ломаная
французская фраза немца: "Через двое суток, если не придет в себя,
расстрелять".
Расстрелять...
Двое суток, сорок восемь часов осталось тебе, Вася! Двое суток. Ребята,
франтирёры мои, через 48 часов вашего командира убьют!
Так вот и убьют? Поставят к стене и - убьют? И он побредет через двор,
как те, недавние? Или его понесут? И он покорно двинется к смерти? Как
овечка? Как агнец божий? Как сломленный раб?
Но что делать? Хоть бы оружие, хоть какое-нибудь оружие, пусть палку,
камень, он бы ударил, пусть бы только ударил, но не овечкой плестись на
расстрел!..
А за стенами Сен-Никеза через агентурную службу Сопротивления уже
знают: через двое суток - расстрел Громового. За стенами Сен-Никеза от
поселка к поселку, от городка к городку на велосипедах несутся связные. Там
многоопытные подпольщики, сжав виски, лихорадочно перебирают все варианты.
Нападение на Сен-Никез? Невозможно, невозможно! Охрана утроена, немцы
начеку, пулеметы сухо осматривают с вышек окрестности. Не подойти, не
подползти: пикеты, обходы, разъезды... И даже если проникнуть в камеру,
Порик прикован и цепью и слабостью, он не уйдет, его придется нести на
глазах у пулеметчиков...
Так, значит, погиб Базиль?
Пусть спорят психологи о пределах способностей человеческих. Пусть
спорят философы о возможности или невозможности возникновения безвыходных
ситуаций. Василий Порик, приговоренный через 48 часов к расстрелу, доказал,
что воля человеческая неисчерпаема, что главное - не сдаваться, ни в коем
случае не сдаваться, вопреки логике, здравому смыслу, вопреки себе самому,
не сдаваться, и тогда стихия событий уступит, раздвинется перед напором
воли, воля переорганизует, переиначит ее - и щелочка выхода распахнется!
Порик увидел гвоздь. Вернее, видна была только шляпка. Судя по ней,
гвоздь должен был быть длинным и толстым. Зачем его вбили в стену, в
старинную стену крепости? Когда его вбили, кто? Но его вбили, вот торчит его
ржавая шляпка, это не бред, это в самом деле шляпка гвоздя, настоящего
железного гвоздя! Смотрите, Василий закрывает глаза, открывает - шляпка на
месте, опять зажмуривается - шляпка на месте, здесь на самом деле, взаправду
есть гвоздь!
Порик откидывается на топчан. Голова свежа и чиста, удивительно чиста и
свежа. Ясные, точные мысли, как в лучшие дни учебы. В камере есть гвоздь.
Гвоздь есть оружие. Оружие есть надежда. Гвоздь - против тюрьмы Сен-Никез,
пулеметов, ста автоматчиков, двух этажей, двух стен? Да, да, да! Теперь - не