"Иван Моисеевич Третьяк. Храбрые сердца однополчан " - читать интересную книгу автора

Адресована книга, по замыслу автора, читателям младшего поколения, тем нашим
современникам, у которых впереди - широкая дорога свершений и подвигов.
Воспоминания уносят тебя туда, где состоялось первое свидание с
прекрасной и всесильной военной романтикой. И невольно задумаешься,
спрашивая себя: с чего же все это началось? И будто вдруг откликнется эхо в
ответ: "С мечты..."
Мне, например, не было на роду написано стать военным. Наоборот, отец
мой Моисей Ильич Третьяк, колхозник, влюбленный в землю-кормилицу человек, с
детства склонял меня к тому, чтобы я по доброй семейной традиции стал
хлеборобом.
- Оглядись, сколько нашей родни на полтавской земле трудится, от малого
до старого, - говаривал, бывало, он. - И сам думай о том, где бы руки к
работе на земле приложить.
А я мечтал о другом - о военной службе, о командирском труде.
Отец, когда услышал о том впервые, даже вспылил, запретил мне помышлять
о военной профессии. Но разве можно запретить мечту?
Позже я разобрался в отцовских противоречиях, понял, чем не полюбилась
военная служба бывшему солдату, участнику Брусиловского прорыва.
Отрицательные суждения и эмоции были вызваны не самой службой, не тяжелой
раной, полученной отцом в бою. На него угнетающе действовало впечатление об
офицерской касте царской армии, оставившее в его сознании столько памятных
зарубок! О советских же командирах он только читал да слышал из других уст.
Это не могло пересилить в нем того, что в молодости довелось лично испытать.
Вопрос о выборе жизненной дороги, помню, вызвал у нас размолвку, и не
мимолетно вспыхнувшую, а продержавшуюся в хате Третьяков довольно долго.
...Выпало мне как-то счастье заглянуть в родной дом, отлучившись
ненадолго с фронта. Встреча была, конечно, радостной и сердечной. Однако под
вечер состоялся с отцом с глазу на глаз примерно такой разговор:
- Гляжу, Ваня, две звезды у тебя на погоне. Ты теперь по должности кем
же будешь?
- Командир полка.
- Да сколько ж тебе лет, сыну?
- Двадцать один исполнился недавно, как вы помните, батьку.
- От воно як!.. Разве такие командиры полков бывают? Вот у нас был
полковой командир, граф, - ото да! Мы, солдаты, может, раз в год его только
и видели, да и то издали.
- А меня, батьку, солдаты видят каждый день и вблизи, так же, как и я
их. При встрече за руку здороваемся...
Вспоминая об этом разговоре с отцом, я невольно забежал вперед. Раз уж
зашла речь о юношеской мечте, то к ней и вернемся - к тому времени, когда,
хоть и попахивало грозой, на советской земле царил еще мир.
Поступил я учиться в наш Полтавский сельскохозяйственный техникум, как
прочил отец, а сам начал думать и гадать, как бы это в свои шестнадцать лет
определиться в какое-нибудь военное училище.
С однокашником Андреем Горевым стали мы обивать пороги военкомата,
откуда нас, попросту говоря, всякий раз выдворяли, как подростков.
Нашли мы с Андрюшкой дорогу в местный аэроклуб. Нас вроде бы приняли,
дали для изучения несколько книжек по теории полета, но к настоящему делу
так и не допустили по той же самой причине несовершеннолетия.
Откровенно говоря, в авиацию меня и не тянуло, хотелось стать или