"Уильям Тревор. Мистер МакНамара" - читать интересную книгу автора

подумать об отце.
Мистер МакНамара придет - не сегодня, так в другой раз. Фрэнсис была
права:
нужно было ему написать. Я сам должен был написать и поблагодарить
отцовского друга за подарок.
- Добрый вечер, - сказал бармен.
- Смитвик, пожалуйста, - сказал я как можно более равнодушным тоном. Не
представляя, сколько может стоить эль, я положил на стойку десять
шиллингов.
- Добавить лимон, сэр?
- Лимон? Ох, да. Да, пожалуйста. Большое спасибо.
- Сегодня ветреный день, - сказал бармен.
Я взял стакан, сдачу и сел подальше от женщины. Я устроился так, чтобы
видеть одновременно стойку и вход в бар, так чтобы не пропустить мистера
МакНамару. Мне нужно было уйти в шесть, если я хотел вернуться до начала
службы.
Я допил пиво. Достал из кармана конверт и стал рисовать на обратной
стороне маленькие картинки из Библии, как нас когда-то учила мисс Шейл.
Потом отнес стакан к стойке и попросил еще Смитвика. У бармена было
бледное нездоровое лицо, очки в проволочной оправе и очень тонкая шея.
- Вы любите самое лучшее, разве нет? - сказал он дурашливым тоном, явно
кому-то подражая. - Птичье молоко, - сказал он тем же голосом. - И птичье
желе-люкс. - Отец в разговорах иногда вспоминал этого бармена: у него была
привычка повторять услышанную по радио рекламу. - Вы любите самое лучшее,
разве нет? - проговорил он опять, подталкивая ко мне стакан с пивом.
Женщина у огня издала короткий звук, похожий на одобрительный смешок. Я
вежливо улыбнулся.
Вернувшись на прежнее место, я обнаружил, что женщина смотрит прямо на
меня. Я подумал, что, наверное, она проститутка, иначе что бы ей делать
одной в баре.
Мальчик по имени Йитс говорил, что проституток лучше всего искать на
вокзалах или на набережных. Но, разумеется, ничего не мешало одной из них
зайти в бар.
Тем не менее, для проститутки она была слишком скромно одета. На ней
был зеленый костюм и зеленая шляпка, а на соседнем стуле висел плащ,
подбитый каким-то мехом. Темноволосая женщина с овальным лицом. Я
представления не имел, сколько ей могло быть лет: наверно где-то между
тридцатью и сорока - я очень плохо угадывал возраст людей.
Смитвик эль начинал действовать. Мне хотелось смеяться. Вот будет
интересно, думал я, если проститутка начнет приставать ко мне прямо здесь,
в отеле моего отца и мистера МакНамары. Кроме того, почему бы проститутке
и не быть скромно одетой, этот костюм может стоить дороже чего угодно. Я
глупо улыбался, стараясь сдержать смех. Вполне понятно, думал я, почему
отец ни разу не заикнулся, что в отель Флеминг захаживают проститутки. И
еще я подумал, что будь он жив, он бы когда-нибудь сказал мне про них, по
секрету от матери и сестер. Такие вещи хорошие отцы обычно говорят своим
сыновьям.
Я достал из конверта, на котором я рисовал картинки, письмо. Мы неплохо
управляемся, писала мать. Мисс Шейл простудилась, Шарлотта и Амелия
говорят, что, когда вырастут, будут разводить лошадей, а Фрэнсис пока не