"Юрий Трифонов. Опрокинутый дом" - читать интересную книгу автора

ногу и спросил: что такое вечные темы? Человек за столом чуть скривил
синие губы.
- Не притворяйтесь. Вы прекрасно знаете, о чем речь.
- Не знаю, - сказал я. - Объясните, ради бога.
- Ну, бросьте, бросьте! Нечего объяснять.
- Но я действительно не понимаю.
- Чего тут можно не понимать? - Человек пожал плечами. Вид у него был
скучливый, презрительный. - Вечные темы - это вечные темы. Ну, если
хотите... Скажем так...
Прошло двадцать два года. Зимою в Риме в отеле "Феникс" мне передали в
рецепции записку - а рецепция в этом отеле помещается в стеклянном
просторном коридоре, соединяющем два здания, вроде зимнего сада, и через
стекло виден двор с подстриженной сочно-зеленой, незимней травой, с
пальмами, кирпичной стеной и ярчайшим голубым куском неба над нею, - в
записке говорилось, что такой-то находится в Риме и хочет меня видеть. Я
удивился: за двадцать два года, с тех пор как мы разговаривали о вечных
темах, мы не сказали друг другу ни слова. Нет, не потому, что между нами
возникла враждебность, а потому, что между нами _ничего не возникло_: мы
остались чужими людьми. Мы раскланивались при встрече и тут же забывали
друг о друге. Он находился в какой-нибудь третьей сотне моих знакомых, а я
в пятой сотне его. Но кое-что нас все же связывало - знаменитый журнал,
где он когда-то работал, а я когда-то печатался. Впрочем, связь была
настолько умственной и далекой, что искать друг друга в Риме было странно.
Зачем же, бог ты мой, я ему нужен? Но вдруг выяснилось, что моя жена тоже
знала его. Она спросила с испугом:
- Он такой маленький? С темным лицом? Коротко стриженный? Я жила с ним
в одном доме. И я его боюсь.
- Почему?
- Он приносил несчастье. Когда я встречала его во дворе или на улице,
всегда что-нибудь случалось.
- Ну например?
- Однажды встретила его - и в тот же день Волчок попал под машину. В
другой раз тоже встретила - и зарубили сценарий. Потом еще что-то,
несколько раз. Как-то столкнулась с ним в лифте - и через час принесли
телеграмму о смерти Валерия. Не надо ему звонить. Ты вовсе не обязан с ним
встречаться.
Мы сидели в прохладной комнате, топить тут начинали вечером, и не
знали, как поступить. Записка с телефоном лежала на кровати. Постучав,
вошла толстая горничная и что-то спросила по-итальянски, улыбаясь и
показывая большую желтую банку. Не вникая в суть дела, я сказал: "Prego" -
и махнул рукой. Горничная стала сыпать порошок на пол. Порошок не имел
запаха. Мне это показалось подозрительным: порошок без запаха вряд ли мог
уничтожать муравьев. Тут было множество маленьких муравьев, по ночам они
заползали в постель. Сыпля порошок из банки, горничная говорила что-то
ироническое, может быть, даже нескромное, поглядывая на нас плутовато.
Жена сказала, что людей, которые приносят несчастья, в Италии называют
порто неро, то есть приносящее черное. И никогда нельзя называть имени
порто неро вслух. Надо всячески изощряться, давать понять, о ком речь, но
только не называть имени. Потому что те не любят, когда их окликают. Всю
эту чушь она читала когда-то и запомнила. Она читала гораздо больше, чем