"Эльза Триоле. Розы в кредит ("Нейлоновый век" #1) " - читать интересную книгу автора

столик между уборной и телефонной будкой. Вокруг них окутанные густым
табачным дымом шумели молодые люди с бачками и в обтягивающих икры узких
брюках.
- Давайте пообедаем вместе?! Когда земляки встречаются в Париже...
- Да, не будь Парижа...
Дошло ли до Даниеля все то, что было вложено в эти слова: "Не будь
Парижа"?
- Пообедаем вместе, - повторил он утвердительно.
- Меня ждут.
- Кто?
- Мадам Донзер.
- Позвоните ей.
Мартина встала и направилась к телефону. В облаке табачного дыма она
едва разглядела бледную кассиршу, державшую телефонные жетоны рядом с яйцами
и миндальным пирожным, завернутыми в целлофан. Мартина открыла дверь с
надписью "Телефон". Поспешно взяла рубку, еще сохранившую тепло чьей-то руки
и чьего-то уха. Остро пахло духами. Машинально Мартина набрала номер. Сердце
у нее бешено колотилось: "Сесиль, не ждите меня... я встретила Даниеля..."
Она положила трубку, не слушая того, что кричала Сесиль.

VIII. Горошина

Утром они обычно завтракали все вместе в кухне за столом, покрытым
водянисто-зеленой пластмассовой скатертью, всегда сверкающей, ослепительно
чистой. Кофе в белом кофейнике, масло, варенье, поджаренный хлеб...
цветастые чашки, мельхиор... Сесиль и Мартина пили еще и фруктовые соки, а
мсье Жорж съедал яичницу и кусочек ветчины. Радио потихоньку ворковало, но
никто не старался вслушиваться в передачу, будь то песня или беседа, просто
на фоне этого привычного шумка сильнее ощущался домашний уют.
- Счастливейший из людей, а именно я, - говорил мсье Жорж, разворачивая
газету и вдыхая аромат кофе и поджаренного хлеба, - желает вам, милые дамы,
приятного дня.
Мадам Донзер, то есть мадам Жорж, приготовляла мужу тартинки,
поглядывая на Мартину, молчаливую, с синими кругами под глазами. Сесиль
смотрела и на Мартину, и на часы: она работала стенографисткой-машинисткой в
Туристском агентстве. Все четверо они хорошо зарабатывали, и мсье Жорж легко
выплачивал взносы за купленную в рассрочку квартиру и помещение мужской
парикмахерской, которое, как и квартира, находилось в первом этаже только
что отстроенного дома у Орлеанских ворот. Мадам Донзер, простите, мадам
Жорж, сидела за кассой в парикмахерской, где, кроме мсье Жоржа, работали еще
двое подмастерьев. Она предпочла бы продолжать свое дело, но помещение было
не приспособлено для этого, а она ни за что на свете ни в чем не перечила
своему мужу. Мсье Жорж был на редкость приятным человеком, всегда с иголочки
одет, как если бы он был дамским парикмахером, высокого роста и - что
поделаешь! - лысый.
- Ну что же, - сказал мсье Жорж, складывая номер газеты "Паризьен
либере", - ничего нового, дела наши плохи, как всегда. Идем вниз, мама
Донзер? Дочки, дочки, поторапливайтесь.
Дождь прошел. На сырых, прохладных, отдохнувших парижских улицах было
по-утреннему оживленно. Прохожие, как вновь заведенные с утра часы, шли,