"Эльза Триоле. Луна-парк" - читать интересную книгу автора

Возвратившись домой, едва открыл дверцу машины: так у меня окоченели руки.
Боже, как было холодно! И потом не мог согреться. Даже у раскаленного
радиатора.
Сейчас семь часов утра. Начинается день, работа. Сегодня будет
нагрузка, как в сильный шторм.
Но письмо, что я обещал, допишу. Получите завтра утром.
Бланш! Случилось вот что:
я спрыгнул с самолета.
Когда чувство высоты было утрачено, когда Париж серым планом слился с
окружающими его полями, я вышел из кабины, открыл люк и прыгнул вниз. Вам
это знакомо. Лечу,дыхания пет. Вероятно, мое сердце остановилось. Где ему -
все равно ему не поспеть. С облаков падать не страшно, Бланш. С крыши
страшнее - убиться можно. Падать с облаков слишком высоко для чего бы то ни
было.
Удивляет аномалия: при таком падении воздух должен обжигать. А мне
холодно. Даже озноб. Как происходит это в действительности, без метафор?
Единственное, чего я хочу, - это упасть головой на Кэ-о-Флер. Остальное
все равно. Пусть все устраивается как знает... Только одно: головой на камни
Кэ-о-Флер. Впрочем, это сентиментальность.
Бла-а-а-а-а-нш!
Б.
Что-то произошло между этими двумя письмами, помеченными одним и тем же
числом. Видимо, Б. утром отправил письмо, аккуратно напечатанное на машинке.
А вечером он виделся с Бланш и между ними что-то произошло... Тогда он
сказал ей, что напишет... Эти большие страницы, надо полагать, и есть то
самое письмо, которое Б. не успел закончить за ночь и обещал написать
следующей ночью... В письме чувствовалось что-то надуманное, слишком
литературное, даже была попытка придать ему соответствующее оформление
особым расположением строк.


12 - 13 марта.
ПИСЬМО К БЛАНШ
совершенно серьезно и не в метафорическом плане.

Какой денек выдался сегодня, Бланш! Получил сообщение, что в море
потерпел аварию один из наших пароходов. Человеческих жертв нет, но
материальные убытки весьма значительные.
Вместе с тем нам удалась операция, которая принесет Франции около
полумиллиарда. Даже Ваш друг Пьер Лабур-гад, невозмутимо наблюдающий за
событиями и рассказывающий о них читателю, и тот бы, пожалуй, удивился.
Такие деньки выпадают редко, и в смысле потерь и в смысле удач.
Устал. Одиннадцать часов. Но письмо к Вам должно быть написано сегодня,
и оно, ненаписанное, меня тяготит. Сажусь за машинку с чувством, почти
похожим на страх. Пугает трудность задачи и скромность моих
возможностей.Слишком перед Вами беспомощен. Лишен всех прав состояния и
почти уже сослан, хотя вынесение приговора мне удалось отсрочить на двадцать
четыре часа.
Вам угодно даровать мне милость - разрешить писать. Милостью я
воспользуюсь. Рассчитываю при этом не столько на свои силы и умение, сколько