"Эльза Триоле. Луна-парк" - читать интересную книгу автора

прибытии новых пожарных команд. Через секунду они, не глядя на людей, уже
тащили сквозь толпу, молча расступавшуюся перед ними, длинный шланг, который
на ходу раскручивался сам вслед за ними.
Жюстен Мерлэн ушел, не досмотрев спектакля до конца. Он побрел к своей
машине, которую оставил довольно далеко, на пустыре. По мере того как он
удалялся от пожарища, ночь становилась все светлее: пламя погружало природу
во мрак, подобно тому как рампа, освещая актеров, погружает в темноту
зрительный зал. Хотя на небе все еще розовели отблески пожара, звезды и луна
заняли наконец на небе свои места. Жюстен сел в машину, включил мотор...
По шоссе все еще шел народ, спеша к месту катастрофы... Должно быть,
пожар был виден издалека, люди шли отовсюду. Жюстен осторожно вел машину,
толпа растеклась по всему шоссе, как в Париже во время демонстраций она
занимает улицы. Голоса звучали возбужденно, тревожно. Наконец, все стихло, и
Жюстен нажал на акселератор... Письма... Кучка старых писем, превратившихся
в пепел, заронила искру в порох. Страшный случай... Страшное сельское
празднество. Бедствие. Письма мстили за себя. Мертвенно бледное лицо
Свенгали мелькнуло в пламени алого бархата... Открытие "Луна-парка" Бланш!
Огонек, зажженный в кухне ее дома, стал сигналом, выстрелом на старте!
Торжественное открытие. Мадам Вавэн в простоте душевной подожгла шнур бомбы,
завод охватило пламенем. Жюстен Мерлэн направился к "Дохлой лошади". Почему?
Для чего? Не для чего. Не для чего. Ничего, ничего, ничего... Ничего он там
не найдет. Ветер врывался в открытые окна машины. Мимо мчались деревья,
сталкиваемые друг с другом скоростью автомобиля, и все же лесу не было конца
и края. Вдруг машина вырвалась из чащи и, как затравленный зверь, пронеслась
мимо ресторана, где ни в одном окне не блеснул свет, заскрежетав, круто
повернула и начала подыматься по склону холма, наудачу беря виражи, шурша
шинами по асфальту, Жюстен Мерлэн подымался на Брокен, на Лысую гору... и
подымался не один, кто-то гнался за ним; он слышал мерный топот копыт:
гоп-гоп-гоп! гоп-гоп-гоп! За ним ли погоня, или это дохлые лошади скачут
туда наверх, на условленную встречу? Ведьмы, оседлавшие дохлых лошадей! "Что
это такое, - думал Жюстен, - я ведь не герой пьесы Лорки, я просто-напросто
подымаюсь в кемпинг "Дохлая лошадь" потому, что надо ведь куда-нибудь
податься..." Он по-прежнему слышал за собой мерный галоп.
Снова взвизгнули шины на последнем повороте, и машина проскочила - так
проскакивает курьерский поезд мимо домика путевого обходчика - мимо строения
в форме деревянного башмака, где блеснул и тут же исчез огонек; промчавшись
единым духом через всю площадку, Жюстен резко затормозил перед белым кубом с
надписью "Бар". Сразу же замолк преследовавший его топот копыт. Жюстен
выскочил из машины...
Ветер яростно набросился на него, схватил за волосы, раздувая полы
плаща, обвивая спиралью брюки вокруг его ног. Он был на одном уровне с
тучами, и клочья тумана проплывали мимо, всклокоченные, как шевелюра старых
ведьм, маленьких женщин, укрывавшихся своими непомерно длинными волосами; и
луна тщетно пыталась пробиться сквозь их седые, тусклые, перепутанные космы,
цеплявшиеся за верх палаток. Жюстен постоял, упираясь в землю обеими ногами,
и затем, наперекор всему, зашагал туда, где над тучами и туманом розовеет
небо: пластмасса здорово горела, окрашивая небеса в конфетно-розовый цвет!
Жюстен шел, уставившись ввысь, в небеса; он споткнулся о веревку,
закреплявшую палатку, и упал во весь рост. Словно подножку ему дали. И в ту
же минуту он в отдалении услышал: гоп-гоп-гоп, гоп-гоп-гоп... топот копыт,