"Виктор Троегубов. Жизнь в 'Крематории' и вокруг него " - читать интересную книгу автора

(а может, Серега как всегда насочинял). Мы сидели в уютной квартире, пили
редкий для тех времен коньяк, ели что-то очень вкусное домашнего
приготовления и кайфовали по полной программе. Мне кажется, в тот вечер мы
все как один были влюблены и в этот дом, и в его симпатичную хозяйку. Только
не подумайте, пожалуйста, ничего плохого. Хозяин сидел тут же, так что наша
"страсть" так и осталась в платонической области.
Вечером мы пешком возвращались в гостиницу в прекрасном настроении, и
казалось, что на свете не существует никаких проблем...
29 ноября состоялись два акустических концерта в Калуге...
4 декабря играли в подмосковном Троицке (опять акустику). Я уже
говорил, что концерты в Троицке устраивал Сергей Смирнов. Он очень
обязательный и неглупый парень, но в тот раз отнесся к организации
выступления чересчур спокойно. Возникли мелкие проблемы, после чего мне по
долгу службы пришлось отчитать его. С директором "Крематория" он не спорил.
Не будет спорить и при дальнейших контактах, коих будет немало. Свой
злопамятный характер он покажет уже после моего ухода из "Крематория",
когда, будучи директором клуба "Не бей копытом", скажет моему новому
гитаристу: "Троегубовская группа "Дым" в моем клубе выступать не будет
никогда!". Ну что ж, жизнь обычно сама в нужный момент наказывает глупцов...
5 декабря мы полным составом играли в Институте нефти и газа, в
просторечьи - "керосинке". Все концерты того периода проходили неплохо, но
этот особо удался. Вначале возникли какие-то проблемы с аппаратурой. К
моменту, когда публику стали запускать в зал, еще не все колонки были даже
расставлены на сцене. Так что коммутация аппаратуры и настройка звука
происходили при полном зале. Но к тому времени концертная программа была
настолько отточена, что зрители, невольно вовлеченные в рабочий процесс,
смогли собственными глазами и ушами почувствовать контраст разминки и тут же
начавшегося концерта.

Глава XXIX. ВОПРОС О ТИРАЖЕ "ДВОЙНОГО..."

Инструментальная часть записи подходила к концу. Мурашов потрудился на
славу, и очертания фундаментального (в масштабах "Крематория") альбома уже
начали прорисовываться. Саралидзе тоже внес свою толику. В двух песнях,
"Маленькой девочке" и "Реанимационной машине, тряхнул консерваторским
фортепиано наш финансовый гений Михаил Адамов. Надо сказать, он вообще
отдавал этому проекту много времени и постоянно торчал на студии с нами.
Партии акустических гитар я и Армен записывали каждый в своих песнях.
Единственным исключением, где были записаны и его, и моя гитары, стала песня
Майка "Дрянь". И то моя партия была записана лишь потому, что гитары Армена
оказалось недостаточно: он играл во вступлении какой-то
усеченно-утрированный вариант. В общем, подходила пора записывать голоса...
Да, хочется сказать два слова о составе альбома. Кроме 21-го
супер-известного крематорского хита, со всех без исключения номерных
альбомов группы - кроме "Зомби" - в "Двойной альбом" были включены
вышеупомянутая "Дрянь" (как долг памяти ее автору) и абсолютно новая песня
"Адольф". Кроме того, Армен специально написал двухминутную вступительную
зарисовку "Проходящие мимо", которую на вкладке к будущему альбому я назову
"Вергилием в мире Абсолютного Крематория".
Одновременно с продвижением работы обсуждался и вопрос тиража. Напомню,