"Анатолий Трофимов. Повесть о лейтенанте Пятницком (про войну)" - читать интересную книгу автора

"Хозяин что чирей, где хочет, там и сядет. Залетит черепок мины - и будь
здоров лейтенант Пятницкий". Уловил придавленность Будиловского
собственным душевным разором и устыдился своих мыслей. Нарочно, что ли,
сел туда! Вошел первым - вот и сел.
В блиндаж просунулся Степан Торчмя. Обращаясь к Будиловскому, попросил:
- Вышли бы, Севостьяныч. Одеяла застелю. Я их хорошенько выхлестал, чистые.
Выйти действительно надо было, втроем - повернуться негде.
Пока Степан Данилович обихаживал место для спанья и устраивал в нише
картонные плошки-светильники, Будиловский с Пятницким стояли в траншее и
смотрели за реку, где будет новый бой, до начала которого осталось совсем
немного.
С пугливой издерганностью противник швырял в небо ракеты, заливая стылую
реку неестественным мертвым светом, и он выхватывал из мрака
примагниченные ко льду фигурки трупов. Когда немцы замечали движение
санитаров, что отыскивали не успевших окоченеть товарищей, пулеметная
стрельба учащалась.
Наша пехота, измотанная дневным продвижением, на нервный и суматошный
огонь из-за реки отвечала нехотя.
Поеживаясь, Будиловский сообщил, что место для закрытой позиции выбрали
сносное, пушки вот-вот установят, и поинтересовался, как дела у
разведчиков, будет ли готов к рассвету наблюдательный пункт и нет ли
возможности заблаговременно пристрелять батарею. Пятницкий понял это
по-своему и сказал:
- Чуток передохну - и обратно.
Вялые думы Будиловского смешивались с чем-то далеким от того, что
спрашивал, но ответил Роману по сути, хотя и нудно:
- Нечего сейчас делать на НП, лейтенант, Кольцов управится. Ложись поспи,
впереди дел - во! - он провел ребром ладони ниже подбородка.- Речку
штурмовать будем.
Другой какой военный термин тут не подходил. Действительно - штурмовать.
Пятницкий успел познакомиться с этой - будь она проклята! - речкой под
названием Алле. Предвидя неизбежность отступления в глубь страны, немцы
заблаговременно превратили ее в неприступный на первый взгляд
оборонительный рубеж. Особой надежды окончательно остановить наступающие
советские войска они, может, и не питали, но на то, чтобы задать трепку,
пролить побольше крови, все возможности у них были: понастроенные по
кромке берега доты огнем пулеметов способны выкосить перед собой все
живое. Обрезанную водой кручу опутали несколькими рядами колючей
проволоки, увесив ее, как новогоднюю елку, противопехотками, а там, где
можно ступить ногой, уложили, присыпав землей и снегом, нажимные, натяжные
и другие убойные выдумки, вплоть до "шпрингенов" - мин-лягушек.
Попытки захватить железобетонные сооружения с ходу кончились тем, что
стрелковый полк усеял трупами не очень прочный речной лед и,
обескровленный наполовину, откатился и залег в кустарниках заливного
берега. Поняв, что такое лбом не прошибешь, командование наступающих войск
решило до утра пошевелить мозгами и придумать более эффективное и менее
болезненное. Будиловский с Пятницким тоже изнурялись думками и сошлись на
том, что было бы здорово вытянуть пушки на прямую наводку. Определив место
для орудий, Роман с комбатом вернулись в блиндаж. Котелок с углями,
добытый заботливым ординарцем, ласкал теплом, а водянисто потрескивающие