"Андрей Троицкий. Суд Линча" - читать интересную книгу автора

Денисов встал с дивана, зашел за кресло Маслова. Максим, оторвавшись от
экрана, повернул голову к Денисову.
- Что-то опять ссать хочу, - сказал Денисов.
Он вытащил из-за брючного ремня пистолет и выстрелил Маслову в затылок.
Круглая голова Маслова дернулась вперед и упала на грудь. Максим замер в
своем кресле с широко распахнутыми глазами. Его нижняя челюсть отвалилась,
рот широко раскрылся. В этот широко раскрытый рот и влетела пуля калибра
6,35.
...Денисов покинул квартиру глубокой ночью, под утро. Он обыскал все,
что только можно обыскать, дважды перебрал тряпку за тряпкой, вещь за вещью.
Перерыл все ящики и полки, отодвинул от стен мебель. Денег не было нигде.
Он прошагал два квартала по спящим улицам, вышел на освещенный фонарями
проспект и остановился на обочине, ожидая такси.
- Да, не такие уж они были дураки, - сказал вслух Денисов. - Просто
сегодня не мой день.
Приближалась какая-то машина, Денисов поднял руку.

Глава первая

- Итак, мы не нашли на квартире твоей бывшей жены ничего интересного,
ровным счетом ничего, - подвел итог Мельников, поворачивая ключ в замке
зажигания. Он тронул "Жигули", взглянув на сидевшего рядом Леднева. - Старая
записная книжка, паспорт. Небогатый улов. Вековая пыль на зеркалах, залежи
засохшей косметики.
- Я же говорил, Елена бывает в городе один-два раза в месяц, не чаще, -
сказал Леднев.
"Еще мы нашли несколько картонных ящиков с пустыми бутылками на
балконе, - добавил Леднев про себя. - Два-три десятка пустых посудин под
мойкой на кухне. Это много. Мельников видел всю эту стеклотару, словно в
приемном пункте побывал. Можно представить, что он решил для себя, что
подумал о Лене. Впрочем, неважно, что он там подумал. Лишь бы помог её
найти".
- Сейчас отправляемся на дачу, авось, там больше повезет, - Мельников
стал насвистывать мелодию из оперетты "Вольный ветер".
- Придется прокатиться, раз уж начали, - сказал Леднев.
Быстрая езда не развеяла его сумеречного настроения. "Эти залежи пустых
бутылок. Боже, сколько же она пила в последнее время, - думал Леднев. И я
видел, что она медленно умирала, но ничего не смог поделать. Ведь видел, что
она умирала. По капле, по маленькому кусочку, изо дня в день. Еще год,
может, два года такой жизни - и конец. Два года - это в лучшем случае. И ты
не захотел для неё ничего сделать. Видел, что она умирает, и ничего не
сделал. А что я мог сделать? - спросил себя Леднев. - Что я мог для неё
сделать? Бывшая жена. Она сама, взрослый человек, делала свою жизнь. Она
выбирала себе друзей, не спрашивая меня. Не друзей, собутыльников, -
поправил себя Леднев. - Выбирала собутыльников, потому что друзей у неё
почти не осталось. Скорее всего, и не было этих друзей никогда. А ей уже ни
до чего не было дела, полное равнодушие ко всему". Леднев вспомнил лицо жены
с неестественно большими, блестящими зрачками.
"Что бы с ней ни случилось, пусть самое плохое, она сама выбрала эту
дорогу. Но этой дорогой она пошла, когда ты ещё был рядом и мог помешать. Но