"Иван Тропов. Настоящее желание" - читать интересную книгу автора

телевизору. Нет, они были очень шумными, люди во всех этих концертах громко
разговаривали и пели - но было это веселье какое-то ненастоящее, было в нем
что-то сродни тем улыбкам на обложках, которые Оле совсем не нравились.
Вроде бы и улыбки - но стоит приглядеться, и сразу же будто смотришь на
капкан, едва присыпанный искрящимся снежком...
За окном медленно падали снежинки, трещали петарды, а Оля все сидела и
смотрела на Добрую Женщину на обложке, положив журнал в яркий круг света от
настольной лампы. Может быть, и у нее завтра будет настоящий праздник, как
и у всех этих людей вокруг, что веселятся и пускают фейерверки? Может быть,
мама тоже готовит ей подарок, о котором она мечтает уже который год? И
завтра утром, без телефонного звонка, без предупреждений...
Оля переоделась в пижаму, потом выключила свет. Но еще немного
постояла в темноте, разглядывая Добрую Женщину в холодноватом свете уличных
огней и снега. Она читала сказку, где под подушку клали выпавшие молочные
зубы, ночью приходила фея, и утром под подушкой вместо зуба оказывалась
монетка. В новогоднюю ночь вместо той феи должен приходить Дед Мороз. Оля
очень живо его представила - в красной шубе с белыми меховыми оборками, в
валенках, с посохом и мешком. Почему-то он был похож на деда Егора, только
с окладистой бородой...
Оля вздохнула. Это все сказки для маленьких, конечно. Ничего подобного
не бывает. Даже в новогоднюю ночь. И что бы ты не положила под подушку,
утром ничего не изменится. Но...
Она все-таки взяла журнал и аккуратно засунула его под подушку,
стараясь не помять обложку. Потом забралась под одеяло, всунула в ухо
пуговицу наушника и перемотала кассету до любимой песни. Закрыла глаза, и
нежная мелодия подхватила ее. И они поплыли куда-то вверх, как воздушный
змей на потоках воздуха, струящихся прочь от земли...
...А в небе голубом горит одна звезда.
Она твоя, о ангел мой, она твоя всегда.
Может быть, завтра утром, когда она откроет глаза, рядом будет сидеть
ее мама? И может быть, она будет похожа на эту женщину с обложки... Оля
хотела, чтобы мама была похожа на нее. Чтобы у нее была такая же добрая
улыбка и такие же огромные черные глаза. И золотистые волосы, гладкие и
шелковистые, совершенно сказочные, как грива какого-нибудь мифического
зверя...
А потом был луг, полный травы и солнца. Оля была в голубом платье,
расшитом серебряными звездочками, и еще у нее был перстень с кусочком
янтаря. На лугу был теленок с большими голубыми глазами, глубокими, как
колодцы. И золотистый орел, и львенок с огненно-рыжей гривой...
Оля вдруг вспомнила, что уже была здесь, много раз.
И они, конечно, играли. Только сегодня звери были будто бы чуть
грустные. А белый теленок, всегда задумчивый и мечтательный, почти печален.
Но потом львенок и орел разыгрались, и они все вместе бегали по лугу, пиная
мяч и перебрасываясь улыбками, и смех мешался с лимонным ветерком. И даже
теленок с голубыми глазами в конце концов улыбнулся.