"Владимир Сергеевич Трубецкой. Записки кирасира (мемуары)" - читать интересную книгу автора

Гатчинском дворце проживала состоявшая августейшим шефом Синих кирасир
императрица Мария Федоровна{9}. По случаю ее пребывания в городе на улицах
наблюдалось большое количество подтянутых полицейских, весьма приличного и
достойного вида, и чинов специальной дворцовой охраны с витыми зелеными
жгутами вместо погон, которых в шутку называли "ботаниками". Простые
извозчики, городовые, наконец, обыкновенные гатчинские обыватели, - все
выглядели добропорядочными, приличными, достойными и немного праздничными.
Добропорядочный и приличный извозчик прямо с Варшавского вокзала подкатил
нас к квартире командира Лейб-гвардии Кирасирского полка, который жил в
уютном и стильном здании бывшего дворцового охотничьего замка.
"Свиты" его величества генерал-майор Бернов встретил нас очень просто в
своем элегантном кабинете, устланном медвежьими шкурами собственной охоты,
как он нам объяснил. В наружности Бернова было что-то утрированно
генеральское. Он был прямо-таки карикатурен. Небольшой, круглый и
необыкновенно пузатый с густыми жирными русыми усами, совсем как у моржа,
он имел очень важный, надутый и подчеркнуто строгий вид, однако в его
маленьких и слегка выпученных синих глазах, помаргивающих сквозь пенсне,
сквозила добродушная глупость и безобидность. Несмотря на поразительные
усы, розовая физиономия генерала напоминала собой что-то бабье или даже
детское. Впоследствии мы узнали, что ни один генерал не имел в гвардии
столько шутовских кличек и прозвищ, какие присваивались гвардейской
молодежью пузатому Бернову за его необыкновенную наружность и умственные
качества: "Морж", "Тетя Вотя", "Бревнов" и наконец "Хэпэ-э"... Последняя
кличка была дана генералу в силу его привычки в официальных случаях после
каждой сказанной фразы с важностью прибавлять звук "хэпэ-э". На самом деле
это бессмысленное "хэпэ-э", веско произносимое с чувством огромного
достоинства, очень шло к генералу, подчеркивая его карикатурность. На
полковых банкетах он ораторствовал так: "пью за здоровье обожаемого шефа,
хэпэ-э". На ученьи выкрикивал, "здорово, молодцы лейб-эскадрона! хэпэ-э",
или "Ротмистр, потрудитесь выровнять эскадрон! Хэпэ-э"...
Бернов был до того тучен, что ему тяжело было много ездить верхом. Поэтому
когда полк уходил в Красносельские лагеря, за полком неразлучно следовала
комфортабельная коляска, куда генерал частенько пересаживался.
В общем, Бернов был странным исключением. Ни один гвардейский полк не имел
подобного командира. Просто непонятно было, почему высшее гвардейское
начальство, и прежде всего строгий и требовательный великий князь Николай
Николаевич{*3}, терпели во главе такого видного полка, как Синие кирасиры,
подобную карикатуру{10}. Ведь в то время гвардия считалась лучшим и
образцовым войском. К ней предъявлялись особые повышенные строевые
требования и всякие новинки в боевом и техническом смысле испытывались
прежде всего на гвардии во время лагерных сборов. Бернова, несомненно,
выручало то обстоятельство, что сам по себе кирасирский полк был прежде
всего прекрасным строевым полком и сдавал все смотры на "отлично ",
благодаря прекрасным старшим офицерам и весьма удачно подобранным
вахмистрам. При Бернове полковым адъютантом был некий поручик Плешков -
умный и выдающийся молодой человек, имевший большое влияние на толстую
"тетю Вотю", а следовательно, и на все полковые дела. Помощником командира
по строевой части был полковник фон-Шведер - гроза полка{11}. Это был
заядлый спортсмен-кавалерист и умопомрачительно требовательный офицер,
нагонявший ужас на нижних чинов и страх на господ офицеров. Вот эти-то