"Далия Трускиновская. Шайтан-звезда" - читать интересную книгу автора

Захр-аль-Бустан? Родила ли она дочь? Взял ли он эту дочь в жены?
- Я ничего не знаю, о женщина! - воскликнул Мамед. - Я такой же
рассказчик, как и ты! Превратности судьбы лишили меня высокого положения, и
меня приютил человек, который забавляет горожан длинными историями, и стал
учить своему ремеслу, и сегодня я впервые говорил перед ними, Аллах мне
свидетель!
- Разве он не заставил тебя выучить эту историю? - изумилась старуха.
- Я все время смотрел в его книгу, - признался Мамед.
- Стало быть, этот рассказчик знает грамоту, и все его истории
записаны в книге? - осведомилась неуемная старуха. - В той самой, которую
он забрал и унес?
- Разумеется, он знает грамоту, и читает книги, и знает стихи поэтов,
и Коран, и хадисы, и предания, о женщина! - сказал Мамед. - А теперь, если
у тебя нет ко мне иного дела, отпусти меня, и я пойду к нему, ибо скоро мне
пора опять садиться на возвышение, чтобы созвать слушателей и продолжать
историю.
- Я пойду к своей госпоже, и мы обсудим с ней это обстоятельство, а ты
сиди на скамье и жди меня, о неумелый рассказчик! - велела старуха. - И не
смей уходить!
- Что удержит меня, если я пожелаю уйти, о женщина? - строптиво
осведомился Мамед.
- Ко мне, о Рейхан! - позвала старуха. - Ко мне, о брат своего брата!
И на этот странный призыв из дома вышел чернокожий раб огромного
роста, в синих шароварах со многими складками, обнаженный по пояс, и на
боку у него был ханджар в тисненых ножнах, а за пояс была заткнута большая
джамбия, изгибом кверху, и запястья его рук были обмотаны ремешками, и эти
ремешки были тесно усажены железными бляшками, так что удар его руки выбил
бы даже створку больших ворот. И по виду он был из тех рабов, которых
владыки приберегают на случай бедствий, а Мамед, как он сам признавался
Саиду, ещё недавно был придворным поэтом и видел молодцов, охраняющих
внутренние покои дворца. И он изумился тому, что к обычной горожанке
приставлена такая охрана.
Этот устрашающий сердца раб подошел к Мамеду, оглядел его, обошел со
всех сторон и обратился к старухе с такими словами:
- Не будет от этого человека беды, о матушка, ибо он невысок ростом,
толст брюхом, пуглив и вино повредило ему рассудок. Он выполнит все, что ты
ему прикажешь, без всякого принуждения, и нет тут надобности во мне.
Мамед же сперва съежился, увидев этого великана, так что его голова
ушла в плечи, и колени его сами собой подогнулись, а руки повисли, как две
мягкие веревки. Но услышав голос Рейхана, в котором не было ни ярости, ни
желания причинять зло, Мамед собрался с духом, и выпрямился, и даже
посмотрел рабу в лицо, что было затруднительно, ибо Мамед действительно был
ниже обычного для детей арабов роста.
- Сядь на скамью и жди, как тебе велено, о человек, - сказал Рейхан. -
И не серди хозяек этого дома.
Тут лишь Мамеду пришло на ум, что раб чересчур непочтителен, и даже со
старухой он говорил так, как если бы был одним из хозяйских сыновей, а не
купленным рабом. А богато украшенная отшлифованными камнями рукоять
длинного ханджара ещё больше укрепила Мамеда в его подозрениях, ибо он, как
человек придворный, знал цену камням и хорошему оружию.