"Далия Трускиновская. Шайтан-звезда" - читать интересную книгу автора

Пока Мамед разглядывал подозрительного раба, старуха ушла и в
непродолжительном времени выглянула в окно.
- Нет нам больше нужды в тебе, о рассказчик, - обратилась она к
Мамеду. Возвращайся туда, где мы тебя взяли, и вот тебе за хлопоты.
Из окна вылетел завязанный узлом платок, и звякнул о каменную плитку,
одну из устилавших двор, и Мамед понял, что в платке несколько монет. Он
подобрал деньги, и обнюхал платок, и нос его уловил запах дорогих курений.
- А ты, о Рейхан, пойдешь с ним следом, и найдешь хозяина книги, по
которой этот несчастный читал свою историю, и купишь эту книгу за любую
цену! - перебил старуху звонкий женский голос, и обладательница его была
молода годами, но уже приобрела привычку приказывать.
Мамед немало лет посещал дворец, и ему доводилось слышать разные
женские голоса из-за парчовых и шелковых занавесок, и он гордился тем, что
по голосу и выговору мог определить, откуда привезли певицу - из Синда, из
Медины, из Кандахара, а также где её обучали - в Мекке или в Вавилоне.
Голос этой женщины, казалось, никогда не покорялся плавному течению мелодии
и её прихотливому ритму. Мамед даже подумал было, что такой голос скорее
подстать юноше, привыкшему, играя в конное поло, перекликаться с игроками
своего отряда. И смутил его выговор незнакомки, по которому невозможно было
определить, откуда она родом, однако же ясно было, что женщину привезли
издалека.
Вместо того, чтобы, поблагодарив за платок, поспешить к Саиду, Мамед
замер, как нарисованный, и вдруг на губах его, еле видных из-под длинных
усов, того же качества, что и борода, обозначилась радостная улыбка.
- На голове и на глазах, о госпожа! - отвечал Рейхан. - Я пойду с
рассказчиком, а вы заприте ворота, и пусть ни одна из невольниц не выходит!
Пойдем, о рассказчик. Не стой посреди двора, как упрямый ишак, иначе я
возьму тебя под мышку и вынесу, как сундук.
И они вышли из ворот, и ворота за ними немедленно замкнули, и Мамед,
поспешая за Рейханом, несколько раз обернулся, запоминая дорогу. Он уже не
удивлялся тому, что чернокожий великан даже не взял у своих хозяек денег,
чтобы приобрести книгу. Очевидно было, что Рейхан имел при себе столько,
что хватило бы на много таких истрепанных книг, как у Саида, в переплетах
совсем от других сочинений, давно истлевших.
Они пришли к воротам хаммама, чей высокий черный купол с круглыми
окнами был виден издалека, и обошли его, и углубились в переулок, и вошли в
дом, где поселился рассказчик Саид, но ни его, ни книги не обнаружили, а
невольница Ясмин тоже не смогла сказать ничего вразумительного, и Мамед
заподозрил, что причиной тому - кувшинчик со сладким хорасанским вином. По
её словам, её хозяин Саид как вышел после третьей молитвы вместе с Мамедом,
велев ей приготовить ужин, так более и не возвращался, и его книга,
подстилка и скамеечка - равным образом.
- Может быть, его пригласил кто-то из слушающих, и взял его в свой
дом, и он там рассказывает истории для семьи того человека за хорошие
деньги? предположил Мамед. - Или же он пошел по своим делам и, не заходя
домой, вернулся к хаммаму, а теперь созывает слушателей, сердясь, что я
куда-то запропал, и призывая на мою голову все кары Аллаха!
- Вернемся к хаммаму, о рассказчик, - сказал Рейхан, и это был голос
человека, привыкшего повелевать.
Но и там не обнаружили они Саида, невзирая на то, что собралось немало