"Юрий Трусов "Зеленая ветвь" (Исторический роман) [И]" - читать интересную книгу автора

- Капитан, они хуже хищных зверей! - горячо ответил ему молодой
сулиот* Арикос Мавридиус со шрамом через все лицо. Его узкие глаза мрачно
сверкали. - Смотрите, что они сделали со мной, когда я был ребенком.
Турецкий солдат на моих глазах убил мою мать, моего брата и ради забавы
отрезал мне уши. "Чтобы ты помнил всю жизнь воинов султана", - сказал
тогда тот изверг. Смотрите! - Он сорвал цветной платок, прикрывавший его
голову, приподнял густые черные волосы, и все увидели рубцы на месте
отсеченных ушей. - Я запомнил, хорошо запомнил воинов султана!
_______________
* С у л и о т - житель горной области Сули (Эпир), где турки не
смогли утвердить свою власть. Горцы-сулиоты были самые храбрые воины.
Хотя их численность не превышала 1 500 человек, они составляли
главную ударную силу греческих повстанцев.

Арикос неожиданно оттолкнул повстанца, охранявшего пленников,
подскочил к ближайшему янычару и сильным ударом сабли развалил ему череп.
Издав боевой клич, юноша снова взмахнул клинком, чтобы сразить другого
пленника. Но тут подоспел Иванко Хурделицын. Ловким приемом он обезоружил
Арикоса Мавридиуса, сбил его с ног и отбросил в сторону саблю.
Капитан Райкос снова обратился к клефтам:
- Братья, если вы убьете еще хоть одного из пленных врагов наших, я,
пришедший к вам из далекой России, чтобы, не жалея жизни, сражаться за
вашу свободу, за вольную Грецию, вынужден буду немедленно покинуть ваши
ряды. Потому что бить безоружного врага - позор. Я не могу быть причастным
к такому позору... Не могу! - Он обвел взглядом ряды повстанцев, которые
ловили каждое его слово. - Честный человек не станет поднимать руку на
безоружного, даже если он самый лютый его враг. Понимаете?
- Все это правильно, капитан, но они... они-то убивают, не смотрят
даже, кто перед ними, - дитя малое, старик или дева молодая. Они бьют
всех. Всех! - снова зазвучал взволнованный голос Арикоса. Подняв выбитую у
него из рук саблю, он с угрожающим видом опять приближался к пленным.
- Да, они убивают беззащитных детей и женщин. Они! Но разве надобно
нам брать за пример плохое и подлое деяние? Я хочу, чтоб о нас по земле
шла добрая слава, не такая поганая, как о них. - Райкос с презрением
посмотрел на пленных. - Ведь мы воины свободы, а не зла. Так не
оскверняйте же руки свои.
Он говорил на местном маниотском наречии - смеси греческого,
албанского, итальянского и турецкого языков, четко выговаривая каждое
слово. И его понимали не только клефты, но и заклятые враги - турки.
- Как же быть с этими душегубами, капитан? Неужели простить их,
кровожадных извергов? Простить и отпустить? Неужели простить? - не
унимался сулиот Арикос Мавридиус.
По рядам повстанцев прошел глухой ропот. Но Райкос не испугался. Он
знал - нужно переубедить своих товарищей по оружию.
- Да, надо простить. Если мы отпустим врагов наших, это будет для них
хуже самой суровой кары, а для нас... для нас вечная слава...
- Но ведь если мы их отпустим, они снова поднимут на нас оружие...
- Не поднимут. Ручаюсь. Мы заставим их дать клятву на коране, что
никогда более не прольют крови нашей. Пусть пойдут и расскажут, что мы,
греки, не взяли их подлые жизни. Пусть расскажут всем. И султану своему