"Сергей Царевич. За Отчизну. Часть 2." - читать интересную книгу автора

В этот момент какой-то странный человек, которого Ратибор видел впервые,
еще молодой, крепкого сложения, но худой и в сильно поношенном платье,
вскочил со скамьи и подскочил к Якубку:
- Милан хоть и простой халупник, но говорит верно и толково. Только он не
сказал еще об одном. Не все паны одинаковы. Есть такие паны, как, к
примеру, Ольдржих Рожмберк, что владеет чуть ли не всем югом Чехии и
короля за равного себе считает, и есть чуточку поменьше, но все же не одна
деревня у них под ногами. Но, кроме таких панов, есть еще множество
рыцарей, земанов, паношей, у которых, кроме замка да клочка земли, нет
ничего. Сколько их разорилось до последней рубашки: и земли их и замки
отбираются или сильными панами-соседями, или монастырями. По-разному это
делается, а конец один - иди куда хочешь: или на службу к тому же пану,
или продавай свой меч какому-нибудь королю - своему или чужому, или иди на
большую дорогу "рыцарем фортуны". Сколько по лесам да по горам прячется
таких рыцарей! Да вот хоть бы я сам: был у меня замок, хоть неказистый, а
все же крыша над головой, да земли два лана. Пришло время, и замок мой и
землю - все отнял сосед, а я... вот Войтех знает, как я воевал с
Рожмберками... Так скажи, разве такой шляхтич, как я, лучше которого любой
седлак1 живет, не поможет вам прогнать панов да разных бискупов, что нас
из людей в навоз превратили? - Незнакомец остановил взгляд на
Ратиборе:-Скажи мне, друг, что бы ты сделал, если бы тебя выгнал сосед из
дома и с земли лишь потому, что он знатнее, богаче и сильнее тебя?
Ратибор недоуменно пожал плечами:
- Да что сделал? Коль управы на него у короля не нашел, сам бы с ним
расправился.
- Так мы и делаем, а нас за то зовут разбойниками и тащат на виселицу.
- Нет, - раздался чей-то спокойный голос, - доложим, пан Рогач, многие из
разоренных шляхтичей и на самом деле стали разбойниками и грабят и правых
и виноватых, не разбирая.
Из всех углов комнаты начали раздаваться взволнованные голоса. Каждый
старался перекричать соседа и торопился высказать все, что накопилось у
него на душе. Войтех, подняв голову, сумрачно оглядывал этих кричащих,
размахивающих в волнении руками людей, желающих во что бы то ни стало
рассказать о своей тяжкой доле. Один ожесточенно доказывал, что честному
ремесленнику от богатых купцов не стало жизни; другой громко жаловался на
жестокое обращение и непосильную барщину пана; третий, воздев руки, чуть
не плача, спрашивал: разве Христос учил, чтобы попы захватывали обманом
земли у бедняков?
Внезапно из дальнего угла раздался повелительный голос:
- Успокойтесь, братья!
Шум разом смолк. Все присутствующие повернулись в ту сторону. Ратибор
увидел, как из угла вышел высокий монах. Ратибора поразило лицо этого
человека - очень худое, обрамленное густой темной бородой, оно напоминало
лик святого: взгляд, устремленный куда-то в пространство, острые, резкие
черты бледного лица с выражением крайней экзальтации и решительности.
- Братья мои! Я хочу сказать вам несколько слов. Оба вы, мои дорогие
Якубек и Милан, неправы. Ты, Якубек, надеешься, что можно жизнь по
Христову учению совместить со знатностью, богатством, властью папы,
королей и панов, и думаешь, что достаточно причастия под обоими видами,
чтобы ни к чему больше не стремиться. Но ты ведь слышал, что говорили