"Сергей Царевич. За Отчизну. Часть 2." - читать интересную книгу автора

Толстяк колебался, но, видно, страсть к пьянству преодолела. Спустя
какой-нибудь час все трое сидели в маленькой конуре, а на столе перед ними
стояли два кувшина: из одного горожане потчевали торговца, а из другого не
менее усердно наливали себе, опрокидывали разом, кряхтели и поспешно
закусывали капустой. Лицо торговца цветом уже напоминало бурак, глаза
подернулись влагой, а толстые, отвислые губы пытались что-то выговорить.
- Как тебя звать-то, приятель? - заикаясь, спросил молодой горожанин.
- В миру Францем звали...
- Как это - в миру? - полюбопытствовал Блажек.- Ты что же, может, из этих
гонимых ныне еретиками? - понизив голос, спросил он.
Торговец сокрушенно закивал головой и плачущим голосом захныкал:
- Друзья мои, друзья мои, вы, я вижу, тоже из страха скрываете лицо свое
от проклятых богом еретиков! Откроюсь вам: был я братом достохвального и
святого ордена доминиканцев, много труда положил на борьбу с ересью, но
вот, как видите, приходится забыть, что был я брат Горгоний, и называть
себя мирским именем- Франц.
Гавлик и его друг только покачали головой.
- ...Я не могу вам раскрыть... но они все равно погибнут! - закончил брат
Горгоний, с величайшим трудом выговаривая слова, и его голова бессильно
упала на грудь.
- Налей ему еще разок!-шепнул Блажек приятелю.
Тот проворно налил монаху до краев кружку.
- Теперь за святого Яна Крестителя! - громко сказал Блажек, придвигая
кружку покачивавшемуся на скамье монаху.
Тот механически взял кружку, долго, бессмысленно глядел на нее; лицо его
стало бледным, рот был раскрыт. На секунду сознание, видимо, вернулось в
его опьяненную голову.
- Бра-тья,-еле вымолвил он,-я изне-мо-га-ю... и, наве-ерно, ус-ну... за
час до за-хо-да раз-бу-ди-те... умоляю...
Дрожащей рукой он медленно поднял кружку ко рту и, закрыв глаза, проглотил
свою последнюю порцию сливовицы. Кружка со стуком выпала из бессильно
раскрывшихся пальцев, а голова тяжело опустилась вниз.
- ...и все... они по-гиб-нут,-едва слышно пробормотал засыпающий брат
Горгоний и свалился боком на скамью.
Через минуту в каморке раздавался свистящий храп.
Блажек повернулся к товарищу:
- Кажется, готов. Зови Штепана. Тот выскользнул из комнаты и через минуту
возвратился со Штепаном.
- Обыщите эту свинью поскорее! - шепнул Штепан. - Пока он дрыхнет,
осмотрите все хлебцы.
Все лежавшие в корзине хлебцы были тщательно проколоты длинной спицей, и
наконец, к великой радости Штепана, в одном из них, с нацарапанным сверху
крестом, спица наткнулась на какой-то предмет. Хлеб был разрезан-внутри
лежала плотно свернутая бумага. Штепан развернул ее и быстро пробежал
глазами. Тотчас спрятав ее в карман, он сказал Блажеку:
- Оставайтесь здесь. Если проснется - поите еще. Ждите моего прихода.-И
выбежал из дома.
Яна Жижку Штепан застал с Прокопом Большим, прозванным так за свой высокий
рост. Штепан, не говоря ни слова, протянул найденную бумагу воеводе. Тот
начал читать и поманил пальцем Прокопа. Оба уткнулись в записку и