"Сергей Царевич. За Отчизну. Часть 2." - читать интересную книгу автора

несколько минут молчали. Ян Жижка отложил бумагу и сказал Прокопу:
- Видно, и среди нас завелась змея. Штепан, поп где?
- Спит пьяный! Взять его?
- Нет. Сделай так: напиши точно таким почерком, на такой же бумаге другое
письмо. Здесь, как ты видишь, сказано: "Католики в городе многочисленны,
вооружены и ждут только слова, чтобы броситься на еретиков, которых не
больше чем две тысячи". Ты же напиши: "Католиков в городе оказалось
гораздо меньше, чем вы предполагали, и они так напуганы, что едва ли
выступят с оружием в руках, тем более что за последнюю неделю к еретикам
ночами подошло большое подкрепление с Бехиньского и Прахенского краев - не
менее чем семь тысяч человек,-так что всех их наберется около десяти
тысяч". Остальное все перепиши точно.
Сделай такую же записку, и пусть наш хороший пекарь снова ее запечет в
такой же хлеб. Когда поп передаст записку, возьмешь его. Спеши!
Штепан бегом отправился выполнять приказание, и через два часа хлеб с
нацарапанным крестом, как две капли воды похожий на прежний, лежал уже в
корзине в общей куче хлебов.
С огромным усилием брат Горгоний был разбужен при помощи нескольких ушатов
снеговой воды и куска льда, положенного ему за шиворот. Протерев глаза, он
хмуро зевнул и подозрительно огляделся по сторонам.
- Ну и крепок же ты спать, дружище! - беззаботно заметил Блажек,
протягивая ему полкружки сливовицы.- На, опохмелись и иди - велел ведь
через два часа разбудить.
Монах опустошил кружку, сморщился, закусил хлебом и вытер рот:
- Спасибо, друзья, за угощение! Однако надо идти торговать.
Монах надел шапку, взял корзину и заковылял к воротам, на свое обычное
место.
Перед закатом, когда корзина наполовину опустела, к нему подъехал на пегом
коне человек в одежде зажиточного крестьянина и крикнул с седла:
- Эй, старичок! Почем хлебцы? - Геллер штука! Свежий, прямо из печки!
- Дай штуку! - бросив медную монету, сказал всадник, принял от брата
Горгония хлеб с нацарапанным крестом и, небрежно кивнув ему головой,
быстро отъехал прочь.
Штепан, глядя вслед удаляющемуся всаднику, не в силах был удержаться от
веселого смеха. Ему вторили Гавлик и Франтишек. Брат Горгоний не стал
дожидаться, пока раскупят всю корзинку, и, надев ее на руку, отправился
домой.
- За ним! - скомандовал Штепан. Спустя полчаса брат Горгоний сидел уже в
крепостной башне, закованный в цепи.
- Енек, ни одной души не выпускать из города! Строго гляди!-потребовал Ян
Жижка от Рогача, услышав, что монах уже под стражей.
Допрашивал монаха воевода Пльзеня - Брженек Швиговский вместе с Прокопом
Большим и Штепаном.
Горгоний сначала попробовал прикинуться простачком что ничего, дескать,
знать не знает и ведать не ведает.
Но, после того как Брженек Швиговский напомнил об ожидаемой его участи в
случае дальнейшего запирательства, Горгоний растерянно заморгал своими
белесыми глазками, которые в эту минуту выражали лишь один животный страх,
круглое лицо его побледнело и приняло скорбно-жалобное выражение.
- Ах, пан Брженек, пан Брженек! Всевышний видит и знает, что я лишь жертва