"Владимир Царицын. Его турецкий роман " - читать интересную книгу автора

- Где? В булочной, где я разгружаю хлебовозки по ночам? Или на
кинокопировальной фабрике, на которой я оформлен уборщиком-охранником?
- Я о Союзе писателей. Ведь там в руководстве сплошные коммунисты.
- Славно! Ты никогда не интересовалась моим творчеством, это понятно.
Но я даже предположить не мог, что ты не знаешь, что я не имею никакого
отношения к названной тобою организации, я не член
Союза писателей. Я грузчик, охранник и уборщик.
- Ты сам виноват. У тебя была хорошая работа и неплохие перспективы, но
ты решил стать великим писателем.
- Да, ты совершенно права, я виноват. Прости.
- И ты меня прости.
- Уже простил. Только обещай мне, что Сереге там будет хорошо.
- В этом можешь не сомневаться.
Стася сдержала слово. Их сыну в Америке было хорошо. Ее новый муж, Джон
Ставр (как выяснилось, по-настоящему его звали Иваном
Ставридкиным) позаботился о Серегином образовании, да и Станислава
научилась зарабатывать деньги. Выучившись на менеджера, Сергей стал младшим
партнером фирмы Джона "Ставр и сын" и они вместе со своим отчимом стали
торговать какими-то информационными технологиями.
Серега называл отчима Джоном, а Джон Серегу сыном.
Пругов дважды бывал в Америке. Первый раз в конце девяносто девятого,
накануне миллениума, сразу, как у него появилась материальная возможность
слетать за океан. Серегу он не застал. Сын, как назло в день прилета отца
укатил с Джоном по делам фирмы в
Европу. Пругов подозревал, что это происки его мамы. Наверное,
Станислава опасалась, что Пругов станет агитировать Серегу вернуться в
Россию. Глупая, любому дураку понятно - благополучную Америку не каждый
решится поменять на нищую и неспокойную страну, будущее которой туманно и
непредсказуемо. Даже если эта страна - его родина.
Подавляющее большинство русских евреев уезжали из России в Израиль на
свою историческую родину вовсе не из чувства патриотизма, ехали, потому что
знали - там им будет намного лучше в финансовом смысле и несравненно
спокойней в смысле душевном. И Серега бы не уехал, как бы его Пругов не
уговаривал.
Так или иначе, своего сына он тогда так и не увидел. Хотел дождаться
его, но Серега позвонил и сказал, что вынужден задержаться надолго, а деньги
у Пругова очень быстро закончились, просить в долг у своей бывшей жены он не
стал. Во время своего американского общения со Станиславой он понял,
насколько она стала чужой. Она и раньше, особенно в течение двух последних
лет их совместной жизни стремительно отдалялась от него, чему способствовало
твердое решение
Пругова стать писателем и, как следствие - безденежье и подработки в
ночные смены.
- Ты все-таки стал известным писателем. Даже в Америке твои романы
переводятся и издаются. Поздравляю, - сказала она без радости за него, а все
с той же насмешкой и с пренебрежением.
- Расскажи мне о Сереге. Как он?
- Нормально.
- А чуть подробней.
- Зачем тебе?