"Владимир Царицын. Его турецкий роман " - читать интересную книгу автора

Лучше бы была только боль. Отчаянье хуже боли. Я поняла, что мне не
убежать от него, да и бежать некуда. Стала жить, как рабыня.
Смирилась, наверное. Попробовала читать от нечего делать. И увлеклась.
А потом, мне попалась в руки твоя книга. Дальше ты знаешь...
Пругов молча слушал Надежду и смотрел в серый прямоугольник окна.
- Давай останемся, - сказал он. - Я найду твоего мужа и набью ему
морду. Таких мразей, как этот Шпиль надо наказывать.
- Нет. Лучше давай уедем. Я хочу все забыть. С тобой я быстро все
забуду. Ты не пожалеешь, что я у тебя теперь есть. Уедем...
Пругов вдавил догоревшую до фильтра сигарету в стеклянную пепельницу и
посмотрел на часы.
- Четыре часа утра, - сказал он, - до шести еще два часа. Давай, ты
поспишь хоть часик-полтора?
- Не могу. Мне же себя в порядок привести надо. Я краситься только
полчаса буду.
- Не красься. Ты и так в полном порядке.
- Не могу. Что я в Стамбул не накрашенная поеду?
- По дороге накрасишься. Спи. Я разбужу тебя в полшестого.
- А ты?
- Я тоже.
Пругов поставил будильник мобильного телефона на пять двадцать и укрыл
Надю простыней.
- Андрюш?
- Что?
- Ты не разлюбил меня... из-за этих шрамов.
- А я вообще не говорил, что люблю тебя.
- Скажи сейчас.
- Эти слова еще надо заслужить, - строго, сказал Пругов, но строго
напыщенно, так, чтобы Надя поняла, что он шутит. - Если будешь меня
слушаться, скажу, когда проснешься. Спи, кому говорю!
Надя улыбнулась и подвинулась на край, освобождая ему место.
Кровать была хоть и широкая, полутораспальная, но все же узковата для
двоих. Пругов лег рядом, и Надя положила голову ему на плечо.
Уснула она практически мгновенно. А Пругов сразу уснуть не смог. Он
лежал с закрытыми глазами и думал, а рядом тихо посапывала женщина, которую
он любил.
Еще какие-то два дня назад его не волновало ничего, кроме переживаний
по поводу внезапной потери вдохновения и мыслей о своей дальнейшей
писательской судьбе. Он даже не подозревал, что способен вдруг ни с того ни
с сего так страстно и нежно полюбить. Ему вообще казалось, что в его
покрытой морозным инеем душе нет места глубоким чувствам. Все эти чувства
ушли, когда от него ушла Станислава и забрала с собой Серегу. Он стал
черствым и малоэмоциональным человеком.

- У тебя будут проблемы? - спросила Станислава.
- О чем ты говоришь? Какие проблемы? Напротив - ты решила все мои
проблемы. Мне не надо постоянно думать, чем кормить тебя и сына. Ты молодец,
Стася. Ты избавляешь меня от стольких забот.
- Я не об этих проблемах. Я уезжаю в Америку. У тебя могут возникнуть
проблемы на работе.