"Евсей Цейтлин. Долгие беседы в ожидании счастливой смерти " - читать интересную книгу автора

Цейтлина... По-моему, у Цейтлина получилась эпопея - история души типичного
советского человека, что созидал 70 лет величайшую державу мира ХХ века...
Мне неизвестно другое произведение, где с такой художественной силой,
без всякой примеси абсолютно ненужного обличительства изображена
самоубийственная тенденция, которая закономерно завершилась перестройкой и
гибелью СССР.
Михаил Хейфец, газета "Вести", Израиль

Книга Евсея Цейтлина обнаруживает глубоко спрятанную от всех духовную
жизнь Йосаде. "Я весь фиктивный", - признается он в начале их бесед. Йосаде
рассказывает мучительную историю отказа от самого себя в атмосфере страха и
предательства, которая существовала в Советском Союзе в последние годы
правления Сталина. Тогда Йосаде перестал говорить по-еврейски даже со своей
женой, сжег еврейские книги из своей библиотеки... Это, вероятно, спасло ему
жизнь, но задушило его талант.
Михаил Крутиков, газета "Форвертс", на идиш,
Нью-Йорк

Он живет как сейсмограф, фиксируя движения Системы, врагом которой
является. И жаждет землетрясения, трещин, которые - одновременно - подорвут
его жизнь.
Moritz Schuller, газета "Der Tagesspiegel",
Берлин

... Это - роман, психологическая, исповедальная проза, раздумья о
человеческой жизни, особенно важные и поучительные, когда жизнь на исходе...
Семен Ицкович, журнал "Вестник", США

Это его, автора, интеллект сопрягает все отрывочные, разнообразные
мысли в цельное и гармоническое здание. Это его смелость, его талант, его
умение выразить, кажется, невыразимое. Этой подлинностью "Долгие беседы..."
и потрясают.
...Напряжение здесь не сюжетно-фабульное..., а интеллектуальное...
Важно и другое. Эта книга - еврейская по самой своей сути, так сказать,
насквозь. Не потому, что такова тематика. Сама возможность таких бесед, их
глубинное течение, кружение, своеобразная "герменевтика", все это уходит в
глубину, к корням - к талмудическим спорам и обсуждениям, к возможности
задавать другим и самому себе любые вопросы и высказывать любые сомнения.
Книга потрясает своей необычностью, неординарностью именно потому, что в ней
ярко проступает еврейское сознание и мироощущение. И философское отношение к
смерти, спокойное ее ожидание - тоже особенность еврейского взгляда на мир.
Валентина Брио. Альманах "Иерусалимский библиофил", Израиль

...С первой и до последней страницы читателя не оставляет дивное и
страшное чувство прикосновения к чужой душе. ...Предельная откровенность
книги задается ее жанром предсмертной исповеди. ...Мистический,
интерактивный эффект создается темой смерти, от которой современная
литература, да и весь мир, пытается сбежать.
Марина Гордон. Вестник Еврейского Агенства в России, Москва